ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  109  

— У нас с вами явно есть кое-что общее, миссис Файрклог.

Дебора оторвалась от фотокамеры и улыбнулась Алатее.

Хозяйка дома стояла у двери, как будто готовая в любую секунду броситься бежать. Она ответила вежливой улыбкой, но явно усомнилась в истинности утверждения гостьи. Если у них и было что-то общее, она явно не представляла, что это такое, — может быть, кроме того, что они обе были женщинами и в данный момент находились в одном помещении.

Дебора продолжила:

— Мы обе хотим ребёнка. Мне ваш муж сказал. Он видел, что я заметила тут у вас один журнал. «Зачатие». — Неважно, что это было ложью. — Я сама его уже сто лет читаю. Ну, если точнее, то пять лет. Именно столько времени мы с Саймоном — это мой муж — предпринимаем такие попытки.

Алатея не произнесла ни слова, но Дебора видела, как она чуть заметно вздрогнула, когда её взгляд устремился к столику с журналами. Дебора гадала, сама ли Алатея убрала тот журнал или это сделал Николас. И ещё ей хотелось бы узнать, тревожился ли он о состоянии ума и тела своей жены, как тревожился из-за неё самой Саймон.

Делая ещё один снимок, Дебора сказала:

— Мы начали с самого простого, я и Саймон, надеясь, что природа сделает своё дело. Потом стали следить за циклом. И вообще за всем — от моей ежедневной температуры до лунных фаз. — Дебора заставила себя хихикнуть. Вообще-то было приятно обсудить с кем-нибудь такие проблемы, но она видела ещё и пользу этого процесса, надеясь на результат в виде какого-нибудь открытия. — Потом мы прошли обследование, чему Саймон совсем не был рад, должна вам сказать. Потом мы бесконечно советовались с кем попало, ходили к специалистам и обсуждали другие возможности стать родителями. — Она опустила фотокамеру, сопровождая свои слова пожатием плеч: — В общем, выяснилось, что я в любом случае не смогу выносить ребёнка. Что-то не так в моём внутреннем строении. И нам следует подумать либо об усыновлении, либо о чём-то ещё. Я бы предпочла суррогатное материнство, но Саймон не приветствует эту идею.

Аргентинка сделала несколько шагов в сторону Деборы, но всё-таки продолжала держаться на расстоянии. Дебора видела, что та слегка побледнела и стала нервно сжимать и разжимать ухоженные пальцы, а глаза её заблестели, наполнившись слезами.

Дебора прекрасно всё поняла — она сама терзалась теми же чувствами уже не один год — и быстро сказала:

— Ох, мне ужасно жаль. Я ведь говорила, я просто видела здесь тот журнал, когда заходила в прошлый раз… И ваш муж сказал, что вы хотите… Он сказал, что вы женаты уже два года, и… Миссис Файрклог, извините, мне очень жаль. Я совсем не хотела вас расстраивать. Пожалуйста, сядьте…

Алатея села, хотя не там, где хотелось бы Деборе. Она выбрала местечко у камина, мягкое сиденье как раз под витражным окном, из которого на её курчавые волосы упал разноцветный свет. Дебора подошла к Алатее, но не слишком близко, продолжая говорить:

— Это очень трудно. Я знаю. Я на самом-то деле потеряла шестерых деток, прежде чем узнала всё о дефектах моего тела. Может быть, когда-нибудь это и сумеют исправить, наука ведь не стоит на месте; вот только, боюсь, к тому времени я буду слишком стара.

По щекам Алатеи поползли слёзы. Она сменила позу, как будто это могло ей помочь, не дать разрыдаться перед посторонним человеком.

Дебора тихо произнесла:

— Мне всегда казалось странным то, что вещи, столь простые для одних женщин, становятся абсолютно невозможными для других.

Она продолжала надеяться, что Алатея хоть как-то откликнется на её слова (не слезами), как-то выразит свои чувства. Но та молчала, и Деборе, наверное, оставалось только одно: признаться в том, почему она так страстно желала иметь ребёнка; а это отчасти было связано с тем, что её муж был физически нетрудоспособным (сам он себя называл калекой), и отчасти с тем, что эта физическая неполноценность отражалась на его мужском самоощущении. Но Дебора не собиралась заходить так далеко в разговоре с Алатеей Файрклог. Она и самой себе с трудом в этом признавалась. Поэтому решила увести разговор в другую сторону.

— Думаю, эта комната куда лучше подходит для интервью, чем то, что я видела снаружи. И то место, где вы сейчас сидите, просто великолепно в смысле освещения. Если не возражаете, я бы сейчас вас сняла для иллюстрации…

— Нет! — пронзительно выкрикнула Алатея, вскакивая.

Дебора от неожиданности шарахнулась назад.

  109