Последние отзывы

  77  

Когда я выходила из банка, подъехал Алфи и припарковался возле моей машины. Увидеть нас с улицы здесь было невозможно.

Он открыл окно.

— Бабки вперед.

Я передала ему деньги.

Он пересчитал их и произнес:

— Порядок. Вот чертеж.

Я внимательно рассмотрела рисунок. При свете дня то, что его заказал семнадцатилетний внук потенциальной жертвы, показалось мне еще более страшным. Я поняла, что заплачу Алфи еще сколько угодно, лишь бы выложить его историю в Интернете.

— Алфи, вы знаете, срок давности вашего преступления уже истек. Даже если о нем узнают копы, у вас проблем не будет. Но если я вывешу чертеж в Интернете и напишу вашу историю, это может повлиять на миссис Вестерфилд. На то, отдаст она свои деньги Робу или на благотворительность.

Я стояла возле фургончика. Алфи сидел внутри, положив руку на руль. Такой, каким стал: работящий парень, который не привык расслабляться.

— Послушай, пусть лучше я рискну и наживу проблем с Вестерфилдом, чем он будет купаться в бабках. Давай.

— Вы уверены?

— Да. Верну должок Скипу.

После неудачной поездки в Бостон и пробок я, планируя встречу с Джейн Востром, директором приемного отделения академии Кэррингтон, предусмотрительно выделила на дорогу побольше времени. Так что в Рокпорт я приехала так рано, что успела перехватить горячий бутерброд с сыром и кока-колу в кофейне в миле от школы. Теперь я была готова к разговору.

Меня проводили в кабинет доктора Востром. Она встретила меня приветливо, но достаточно сдержанно. Стало ясно, что особым желанием поделиться со мной информацией она не горит. Миссис Востром сидела за столом и предложила мне стул напротив. Как у многих директоров, у нее имелся уютный уголок с диваном и парой кресел для посетителей, но туда меня не пригласили.

Доктор оказалась моложе, чем я ожидала, лет тридцати пяти, с темными волосами и огромными, немного настороженными серыми глазами. Судя по нашему краткому телефонному разговору, она гордится академией Кэррингтон и не позволит какой-то там журналистке поливать ее школу грязью из-за одного учащегося.

— Доктор Востром, — начала я, — открою вам карты. Роб Вестерфилд проучился в Кэррингтоне два последних класса. Его исключили из предыдущей школы за то, что он жестоко избил другого учащегося. Когда произошел инцидент, Робу было всего четырнадцать. В семнадцать он организовал покушение на свою бабушку. В нее выстрелили три раза, и она чудом осталась в живых. В девятнадцать он убил мою сестру. А сейчас я проверяю информацию о том, что Роб мог лишить жизни еще одного человека.

Выражение лица доктора становилось все более и более обеспокоенным и печальным. После долгой паузы она заговорила:

— Мисс Кавано, то, что вы рассказываете про Вестерфилца, ужасно. Но, пожалуйста, послушайте. Передо мной сейчас лежит его досье, и в нем нет абсолютно никаких упоминаний, что у Роба были какие-то серьезные поведенческие проблемы.

— Не верится, что с таким бурным прошлым он мог проучиться два года и не совершить никаких нарушений. Можно поинтересоваться, сколько вы работаете в Кэррингтоне, миссис Востром?

— Пять лет.

— Значит, вы опираетесь только на записи, которые вполне могли подчистить?

— Я опираюсь на лежащее передо мной досье.

— Скажите, а Вестерфилды делали академии Кэррингтон какие-нибудь значительные пожертвования?

— За время обучения Роба они помогли отремонтировать и переоборудовать наш спортивный центр.

— Ясно.

— Что вам ясно, мисс Кавано? Поймите, многие наши ученики пережили серьезные эмоциональные потрясения, им нужны помощь и сострадание. Некоторые дети — жертвы грязных разводов. У других — один из родителей просто ушел из их жизни. Вы не представляете, как такие вещи влияют на самооценку ребенка.

Нет, почему же, это я представляю. Прекрасно представляю.

— Кое-кто — молодые люди, которым сложно найти общий язык со взрослыми или сверстниками, или и с теми и другими.

— Похоже, Роб Вестерфилд относится к последним, — заметила я. — Но, к сожалению для всех нас, его семья всегда старалась замолчать или закрыть деньгами его проблемы.

— Поймите, мы здесь проводим огромную работу. Мы полагаем, что главный шаг в решении эмоциональных проблем ребенка — это формирование у него чувства собственного достоинства. Мы нацелены на то, чтобы наши воспитанники не отставали в учебе, посещали спортивные и другие секции и по желанию принимали участие в общественных программах нашей школы.

  77