Особенно,... 
28 
Бет! В ее глазах застыла обида, которую она пыталась скрыть. Господи, как же он ее ранил! От этой мысли все внутри перевернулось.
Нэш убрал фотографию в бумажник, выключил свет и пошел на задний двор, надеясь найти Шэннон именно там. И точно: она сидела в шезлонге и любовалась звездным небом.
— Мечтаем? Любуемся звездами?
Она улыбнулась.
— Ладно, попалась.
— Занятие вполне невинное. Законом не запрещается.
— Спасибо… Ну и вид у тебя! Трудный был день?
Трудный — это мягко сказано.
— Не один, а три последних. А где Вейн?
— Купает мальчишек. Сегодня его очередь.
Нэш присел на скамейку.
— Вы с Вейном ругаетесь?
Она развела руками.
— Что значит, ругаемся? Конечно, бывают какие-то разногласия. Но мы все решаем мирно. Никогда не скандалим и не орем друг на друга. А почему ты спросил?
— Просто интересно. У нас с Моникой было что-то вроде негласного соглашения: любой ценой избегать конфликтов. Если она сердилась, то замыкалась в себе и молчала. Мелкие и незначительные проблемы решались сами собой. А крупные… очевидно, мы просто не знали, как к ним подступиться. И я дал себе слово: если снова когда-нибудь буду с женщиной, я имею в виду серьезные отношения, никакой недосказанности!
— Ну и как?
— Совершил глупость. Сделал поспешные выводы… Я узнал кое-что о Бет. О ее прошлом.
— Что-то такое, о чем она тебе не рассказала?
— И уже вряд ли расскажет.
— Замкнулась в себе и молчит?
— Нет, просто выставила меня за дверь.
— Но ты ж не калека безрукий. Открой дверь и войди.
— А если она заперла ее на замок?
— Тогда подключи мозги и подумай, что можно сделать.
— Боюсь, теперь она мне не поверит.
— А для тебя это важно?
— Да. Для меня очень важно, чтобы она доверяла мне.
— Может быть, важнее, чтобы ты ей доверял?
Нэша будто ударили. А ведь Шэннон права! Если он докажет, что доверяет Бет, и она почувствует его искренность, тогда и сама начнет отвечать ему тем же.
Шэннон взяла брата за руку.
— Все будет хорошо. Только прислушивайся к тому, что подсказывает сердце.
С утра Бет решила с головой погрузиться в работу. Весь кабинет был завален незаконченными набросками, все ящики открыты, как будто здесь орудовала шайка грабителей. За полдня Бет извела гору бумаги, но отвлечься так и не удалось. Горькие, несправедливые обвинения не шли из головы. Она вспоминала подозрительный взгляд, разочарованный тон. Разговор с Нэшем заставил вспомнить все, что она так упорно пыталась забыть.
Первый выход из дома в то злополучное утро, когда во всех местных газетах появились статейки об их с Джоном «интрижке», стал настоящей мукой. Косые взгляды, обвиняющий шепоток за спиной. Кое-кто даже не постеснялся подойти и спросить, как она могла сделать такую гадость семье уважаемого человека. И своей семье тоже. Так опозорить родителей! На нее ополчился весь город. Факты никого не интересовали. Что-либо отрицать было просто бесполезно. Потому-то Бет и предпочла тогда промолчать…
Она бросила очередной эскиз в корзину и вышла на улицу. Жарища стояла ужасная. Приехав домой, Бет переоделась в шорты и майку. Настроение было хуже некуда. Раз не получилось уйти в работу, быть может, измотать себя бегом по тридцатиградусной жаре? Бет заперла дверь и устремилась по своей любимой аллее.
К концу третьей мили она поняла, что пора притормозить, иначе упадет в обморок, и перешла на шаг. Хотелось только одного — поскорее принять душ.
Подходя к дому, вдруг увидела знакомый синий «мерседес», припаркованный у подъезда. Нэш сидел на крыльце.
8
Бет замерла, глядя на гостя как завороженная. Казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди. Нэш встал, преграждая дорогу к двери, сложив руки на груди и запрокинув голову. Этакий римский гладиатор. Бет едва не сорвалась с места, чтобы убежать. Но это было бы смешно.
— Нам надо поговорить. Иначе я не уйду.
Такой решительный, властный, красивый, сексуальный… Черт возьми! Бет глубоко вздохнула и, распрямив плечи, с гордым видом поднялась по ступенькам. Открывая дверь, спиной чувствовала его напряженный взгляд.
— Нам не о чем говорить!
Нэш усмехнулся.
— Тебе, быть может, не о чем. Поэтому говорить буду я, а ты просто слушай.
Бросив на него негодующий взгляд, Бет прошла прямо на кухню, налила стакан апельсинового сока и залпом его осушила. Руки почему-то дрожали.
28 
