Особенно,... 
52 
Ей следует избегать его прикосновений, решила Шейла и, спустив ноги с кровати, хотела встать, но он удержал ее.
– Куда ты?
– К себе в комнату, – ответила она тихо.
– Почему? – спросил Рафага уже другим – чужим и равнодушным – голосом.
– Похоже, что все твои подружки оставили тебя сегодня в одиночестве, – язвительно ответила она, понимая, что ей нужно время, чтобы овладеть своими чувствами и забыть, какое наслаждение она испытала в его объятиях.
– Ты имеешь в виду Елену?
– А кого же еще? – вспыхнула Шейла. Он не реагировал на ее взгляд, полный огня и ненависти. – Думаешь, я не слышу, чем вы в кровати занимаетесь? Гнусным развратом, после которого она желает тебе спокойной ночи и уходит.
– Если тебе это так не по душе, не слушай, – ядовито заметил он.
– У меня нет иного выбора, как слушать возню двух спаривающихся животных в соседней комнате, – парировала она.
Он силой уложил ее рядом с собой. Шейла не сопротивлялась.
– Эта комната устраивает и Елену, и меня, даже если тебе это не нравится, – холодно сказал он.
– Что бы устраивало больше всего меня, – продолжала Шейла таким же отстраненно-холодным тоном, – так это не спать с тобой в одной постели.
– Очень жаль, – пробормотал он.
– Почему же? – разозлилась она. – Елена же не остается с тобой на ночь.
– Это не одно и то же. Елена должна возвращаться домой к семье и мужу. Тебя же ничего, кроме пустой кровати, не ждет.
Голова Шейлы покоилась в золотом ореоле ее волос, как на позолоченной подушке.
– К мужу? – Шейла повернулась к нему, презрительно скривив губы. – Ты хочешь сказать, что она, будучи замужем, приходит к тебе?
Он надменно взглянул на нее.
– Ты с готовностью обвиняешь других в непорядочности. Да будет тебе известно, что Чезаре, муж Елены, прикован к постели. Он – живой труп, его душа обитает уже в ином мире. Его парализовало четыре года назад. Елена живет с ним из сострадания и из-за детей. Она молода, физически здорова, ей нужен мужчина, но она не может бросить мужа. А мне нужна женщина, но не нужна жена. Поэтому мы и поладили.
– Что бы ты ни говорил, важно одно: при живом муже она стала твоей любовницей, – съязвила Шейла.
Его рука скользнула к ее шее, словно желая сдавить ее подобно удавке, но вместо этого он принялся нежно гладить ее.
– Ты считаешь ее лицемеркой, потому что при физической близости со мной она остается с мужем? – допытывался Рафага. – А что же прикажешь тогда думать о тебе, которая на чем свет стоит ругает убийц, а ни единой слезинки не пролила по своему мужу?
– Ты же не знаешь, что я чувствую в душе, – возразила Шейла.
– Когда я лежу в кровати, я тоже слышу звуки, доносящиеся из твоей спальни, – сказал он с усмешкой. – И ни разу с тех пор, как ты здесь, не слышал, чтоб ты плакала – ни о своей судьбе, ни о своем муже.
– А если бы я плакала, что бы от этого изменилось? – не уступала она. Ей не хотелось, чтобы Рафага понял ее истинные чувства к мужу. – Ты бы тогда пожалел меня? Сомневаюсь. В тебе нет ни капли сочувствия. Ты попросту не знаешь, что это такое. А тебе не приходит в голову, что я не плакала потому, что ты мог посмеяться над моими чувствами?
– А может, ты не страдала, потому что он не любил тебя, так же как ты не любила его, – как бы размышляя вслух, проговорил Рафага.
Шейла глубоко вздохнула, поняв, как хорошо он осведомлен обо всем, что происходит во вверенном ему каньоне. Только от одного человека он мог получить подобную информацию.
– Ларедо рассказал тебе об этом, – укоризненно заметила она.
– Это правда? Расскажи мне о муже. Я хочу знать.
Она поколебалась из упрямства, не желая немедленно повиноваться его просьбе, но потом поняла, что он все равно у нее все выпытает. Ну что ж, она ответит ему, раз он этого хочет.
– Да и рассказывать особенно не о чем, – медленно начала Шейла. – Думаю, вы прекрасно поладили бы между собой. Вы похожи как две капли воды. Брэда тоже волновали исключительно мои денежки. Он тоже выбрал меня, потому что я была состоятельна, и он думал использовать меня, чтобы удовлетворить свое тщеславие.
– Ты была девушкой, когда он овладел тобой. – Это был не вопрос, а констатация, о чем свидетельствовал беспокойный блеск его глаз.
Он нежно взял ее за подбородок, очерчивая большим пальцем красивый изгиб ее губ. Шейлу пробрала нервная дрожь, вызванная близостью его нагого, мужественного, исполненного жизненной силы тела.
52 
