Особенно,... 
48 
Оживление Зуселя из верной могилы быстро улеглось в моем сознании и заняло правильное место. Живой — значит, живой. Моя вина. Мое упущение. Не проверил достаточно его состояние. Не смог отличить труп не только от живого, но и от симулянта. Не утрамбовал землю как следует, когда второй раз хоронил, когда плащ-палатку с-под Зуселя вытаскивал.
За такой прокол и перед товарищами стыдно. Я на этом людей ловлю, а сам оказался далеко не лучше.
Достоверно одно, и я этого не скрыл перед Довидом: Зусель у меня был, про замыслы Довида рассказал, чему есть свидетель Штадлер; от меня Зусель ушел невредимый своими ногами, о чем я заявил непринужденно и к месту Довиду и Малке за занавеской.
Я двигался в высокой траве, так как сразу свернул за огороды.
Вдруг захотелось прилечь от усталости.
Стащил сапоги, размотал портянки. Раскидал в стороны. Не скажу, что со злостью, но с силой. И повалился лицом вниз, в землю. Хотел ремень расстегнуть для отдыха. Внутри что-то сжималось и плохо разжималось. Но провалился в сон. В затянутом ремне. Всегда сильно затягивал. На последнюю пробоину. Чтоб знать, как дышу. Сейчас дышалось неважнецки. Что-то сбивалось.
Проснулся с тяжелой головой.
Земля набилась в рот.
Встал вопрос: где заночевать? Подумал попроситься к кому-то как проезжий. Но отмел такое решение. По Остру уже разнесли, что милиционер приехал к Довиду. Если пойду проситься по людям, будут спрашивать, придется говорить. Может выйти лишнее. Тем более что свой сидор я бросил у Довида. И бог бы с ним. Но там и саперная лопатка, и фонарь, и финка. Нехорошо.
Пошел обратно. Вроде остыл и теперь хочу по-людски поговорить. Что соответствовало правде.
Довид сидел возле хаты на колодке. Спиной к дороге. К нему лицом стоял мужчина.
Довид водил руками в разные стороны, голосом направлял движения:
— А я знаю, куда он делся? Там? Там? А может, там? Я за него не ответственный. Он при исполнении, он сам за себя ответственный.
Мужик успокоительно трогал Довида за плечо. Говорил тихо.
Я по-доброму поздоровался на подходе.
Мужик обернулся. Я узнал Файду.
Он крепко пожал мне руку, как хороший знакомый.
Запросто поинтересовался:
— Где устроились на жизнь? У Довида тесно. Хочу к себе пригласить. Мне сын доложил, что в Остер милиционер прибыл. Направился к Довиду Басину. Я сюда. Файда. Мирон Шаевич.
Я его, конечно, помнил. Приставучий. Сейчас скажет Довиду, где и когда мы встречались, при каких обстоятельствах. Но нет.
Файда отвел меня немного вбок и шепотом зачастил:
— Неудержимый человек. Мне за две минуты рассказал ваше имя, отчество, фамилию. Про внука своего, который у вас, тоже. Ездит и ездит по одной пластинке. А мы с вами знакомые. Свадьбу помните?
— Помню. Вы по культурной части.
— Да, вроде. Хоть бдительности не теряю. Ну, ко мне? Жена ужин накроет. По чарке выпьем. Кое-что обсудим.
Файда смотрел на меня с просьбой.
Довид чертил на песке палкой. Проявлял незаинтересованность.
— Довид Срулевич, я сейчас у вас свои вещи заберу. Переночую у товарища Файды. Чтоб вас не стеснять. Утречком поговорим.
Довид не ответил ни звука, поднялся и гаркнул в раскрытое окно:
— Малка, отдай ему!
Малка высунулась через подоконник с моим вещмешком. Держала на весу из всех сил.
Я так и принял от нее свое имущество: не по-человечески. Как воры друг другу передают.
Файда наблюдал с кривой усмешкой.
В спину нам Малка грюкнула окном. Показалось, аж стекла летят. Оглянулся. Из-за занавески грозил кулаком Зусель.
Я зыркнул на узел, которым стянул лямки вещмешка. Узел мой. Никто в сидор не лазил.
Жена Файды готовила ужин.
Мы с хозяином сели в садочке.
Он завел разговор про общие вопросы.
Но вскоре перешел к главному.
— Михаил Иванович, должен вас предупредить, что мы тут держим ухо востро. Я лично не один и не два раза проводил воспитательные беседы с гражданином Басиным и с гражданкой Цвинтар. Они позволяют себе черт знает что. Порочат на всех углах ваше честное имя. Вы в курсе?
Я отрицательно кивнул.
— Ну вот, а вам и неизвестно, что против вас плетутся сети. Вы когда в Остре были в прошлый раз, вы к Басину и Зуселю не заходили? Не заходили. Мне Довид даже жаловался на вас, что в Остре были, а не зашли. Он вас краем глаза видел. А вы его не видели? Не видели, конечно. Иначе зачем вам к нему не заходить? Он говорит, что вы к нему приезжали. А не зашли. Обиделся. Я ему объяснил, что вы, наверно, по своему делу мимо проезжали. Можете на меня всецело рассчитывать.
48 
