27 
Теперь можем ли мы предположить, что мэр Нефтеюганска Петухов, видя, как Ходорковский выдавливает бандитов из бизнеса, решил заодно выдавить их и из города? Можем. Потому что мэр Петухов закрыл в Нефтеюганске старый рынок, который, говорят, «крышевала» бандитская группировка из Чечни. А новый нефтеюганский рынок принадлежал жене мэра Петухова.
Так кто убил мэра?
Возможно, приведенные нами версии про дружественные строительные компании и про неких бандитов проверены были заместителем генерального прокурора Колесниковым. Возможно, были у замгенпрокурора серьезные причины версии эти отвергнуть, но мы не знаем этих причин. Возможно, есть у прокуратуры серьезные основания думать, будто Петухов погиб не потому, что Ходорковский направил денежные потоки в обход мэра, а что заказал-таки Петухова Невзлин и убил-таки Пичугин, и Ходорковский все знал, и согласился, несмотря на то, что убийство это породило на его предприятиях бунт, но мы не знаем оснований, на которых прокуратура таким образом думает. Мы, по сути, ничего не знаем. Процесс-то закрытый.
Когда Михаил Ходорковский стал владельцем компании ЮКОС, это поначалу не значило вовсе, что компания ему действительно принадлежит, подчиняется ему или хотя бы приносит ему деньги. Компания была убыточной, себестоимость добываемой ЮКОСом нефти была 12–14 долларов за баррель, а ведь надо еще прокачать эту нефть, надо еще заплатить с нее налоги, пусть даже и оптимизированные. Выходило, что при тогдашней цене на нефть (8 долларов за баррель), компания работала себе в убыток. Выгоднее ей было совсем не добывать никакой нефти, но нельзя, потому что потеряет тогда работу весь город Нефтеюганск и весь город Стрежевой и половина города Томска и половина города Самары — и будет война, бунт и война. Зарплату компания ЮКОС не выплачивала рабочим полгода, просроченная кредиторская задолженность накопилась в 3 миллиарда долларов. ЮКОС работал только в девяти регионах страны, добывая 40 миллионов тонн нефти в год, и добыча нефти снижалась.
Десять лет спустя, когда Ходорковскому огласили девятилетний его приговор, в программе «К барьеру» на телеканале НТВ Борис Немцов попытался за Ходорковского вступиться, дескать, не надо сажать в тюрьму талантливого менеджера, выстроившего лучшую в России нефтяную компанию. А оппонент Немцова телеведущий Михаил Леонтьев возражал: — Какой талантливый менеджер? Какой такой талант нужен, чтобы поставить над нефтяной скважиной качалку? Качать нефть и получать деньги! Какой талант?
Качалка и все!
Борис Немцов тогда не нашел ответа. А мы найдем.
Позвольте-позвольте. К 2003 году себестоимость барреля нефти, добываемой в компании ЮКОС, доведена была до 1,57 долларов, то есть сокращена в восемь раз.
Кто этого добился, если не Михаил Ходорковский?
Зарплату рабочим платили регулярно: 7 тысяч рублей в месяц в европейской части России и 30 тысяч рублей — в Сибири. Компания работала в пятидесяти российских регионах, то есть раскинулась за десять лет впятеро. Компания добывала 86 миллионов тонн нефти в год, то есть выросла вдвое и росла еще. Компания платила налогов 5,3 миллиарда долларов в год и была вторым после «Газпрома» налогоплательщиком страны. Мало? Тогда приплюсуйте еще, что компания строила в северных городах жилье, спортивные залы и школы, а Михаил Ходорковский лично давал денег, чтобы оборудовать школы библиотеками и компьютерами, подключенными к интернету. Это ну никаким образом не называется «просто поставить качалку над скважиной». Это, вообще-то, называется талантливый менеджер, отстроивший лучшую в стране нефтяную компанию. Ну и повезло, конечно: цены на нефть поползли вверх, правда, вверх они поползли сколько-нибудь значительно в 2000 году, когда компания и без того уже вышла из кризиса.
Первым делом, памятуя про того парижского ресторатора на «Роллс-Ройсе», который время от времени работал в своих ресторанах официантом, чтоб понимать бизнес, Михаил Ходорковский решил тоже поработать в своей нефтяной компании всем — от простого рабочего вверх по служебной лестнице.
К новому своему хозяину нефтяники поначалу относились презрительно и звали его московским банкиром. Но когда вокруг сибирские болота и мороз минус сорок, а на буровой жарко, и бур раскален докрасна, и брызжет в лицо черный кипяток, и мастер обкладывает матюгами за нерасторопность генерального своего директора, работающего в данный момент у него подмастерьем — согласитесь, возникает между мужчинами какая-то доверительность.
27 
