Последние отзывы

  43  

Я читаю и думаю: не потому ли Ходорковский сидит в тюрьме, что долго не понимал, насколько нам всем необходимо независимое правосудие? Не для того ли сидит, чтоб все мы это поняли? Не он первым в России стал коррумпировать судей, но и он коррумпировал, плевал в колодец, и коррумпированные судьи теперь судят его. Он пишет: «… Вот это было зря. Исправлять пришлось и начал с соглашения с Дартом. Договорились мы к взаимному удовлетворению, так как мы согласились, что сделка честная, и больше друг друга не атаковали.

Если бы это было сейчас на моем сегодняшнем уровне понимания западного правосудия, я бы сразу Дарту предложил международный арбитраж.

Если бы он отказался (как он делал обычно) ЮКОС не терял бы репутацию, если бы согласился — решение было бы честным».

Я держу в руках листок и думаю: на месте президента, начиная дело ЮКОСа, я бы сразу предложил Ходорковскому международный арбитраж. Если б Ходорковский отказался, Россия не теряла бы репутацию, если б согласился — решение было бы честным. Но не может президент: он так понимает суверенитет, что нельзя ему пустить посторонних судей смотреть, как у себя в стране власть разбирается с гражданами. А до 1998 года Михаил Ходорковский так же понимал права собственности.

А я, гражданин и собственник, хотел бы, чтоб всякий раз следили за расправой надо мною посторонние судьи.

В 1999 году после выхода из кризиса и после окончания войны с Кеннетом Дартом состоялось, говорят, в ЮКОСе секретное заседание. Самому узкому кругу своих соратников и акционеров предлагал, говорят, Ходорковский сделать компанию открытой, прозрачной, отчитывающейся по западным бухгалтерским нормам и выставляющей свои акции в свободную продажу на бирже. Может быть, и не заседание это было, а просто прогуливались акционеры по дорожкам поселка Яблоневый сад, благо жили бок о бок. И рассказывают, будто некоторые из акционеров говорили: «Что ты, Миша, открытую и прозрачную компанию давай мы лучше делать не будем». Но Ходорковский настоял. А теперь пишет мне из тюрьмы: «Я поверил в то, что правила игры можно изменить не вообще когда-то, а сейчас. Что интересно — стоимость компании от этого выросла».

Я спрашиваю Инну Ходорковскую, как же она живет в мертвом поселке Яблоневый сад. Инна говорит: — Привыкла.

В двух шагах Жуковка. В двух шагах ни одного свободного места нет на стоянке перед шопинг-моллом «Жуковка-плаза», и заняты все места в трех деревенских ресторанах, и сплошным потоком едут по Рублевке автомобили, каждый по цене гонорара, полученного Чубайсом за ненаписанную книгу о приватизации.

А Яблоневый сад стоит темный. Только в двух домах загораются по вечерам окна. В доме Лебедева и в доме Ходорковского, который поверил, что правила игры можно изменить не вообще когда-то, а прямо сейчас.

ГЛАВА 7: ОТКРЫТАЯ РОССИЯ

«Мама, не надо залезать на дерево, — сказал Ходорковский. — Это ужасно увидеть, что мама твоя залезла на дерево, а потом целый день думать, сумела ли мама с дерева слезть».

Мы прогуливаемся с Мариной Филипповной Ходорковской по территории лицея-интерната «Коралово», и Марина Филипповна рассказывает мне, что когда шло следствие, молодые сотрудники ЮКОСа к тому времени, как Ходорковского привозили на допросы, забирались на деревья возле здания прокуратуры и, пока Ходорковского выводили из грузовика с решетками, кричали Ходорковскому слова поддержки. Во время одного из свиданий с сыном в тюрьме Марина Филипповна сказала: «Я тоже завтра залезу на дерево». «Мама, не надо залезать на дерево», — сказал Ходорковский.

— А мама, — говорит Марина Филипповна, — очень даже может пока еще, слава богу, залезть на дерево, и слезть с дерева тоже может сама. Когда эти коттеджи строились, рабочие покрыли крышу и говорят мне: «Ну вы, конечно, не полезете смотреть?», а я говорю: «Ну конечно, я полезу».

Марина Филипповна показывает мне коттеджи, в которых живут дети. Линолеумный пол, простая мебель, по два человека в комнате, душ в конце коридора — не дворец, в общем, если не сравнивать с государственными детскими домами. Но у каждого ребенка в комнате есть письменный стол, и над каждым столом — розетка для выхода в интернет. И еще розетки для выхода в интернет есть в общей комнате, где ребята делают уроки, и в школе в каждом классе. И у каждого ребенка в интернате есть собственный ноутбук. Потому что году в двухтысячном Михаил Ходорковский сошел с ума и решил детям в России дать современное образование.

  43