156 
– Думаю, что это не твое дело.
– Вчера ты намекала на то, что вы с Раулем были или остаетесь любовниками. Это правда? – Лес с большим усилием удалось говорить спокойно, хотя внутри у нее все напряглось, как пружина тикавшего на столике будильника.
– Роб, может быть, не возражает, чтобы ты руководила его жизнью, но я прошу тебя оставить всю эту суету, которую ты подняла вокруг меня. – Триша отвернулась от окна, подошла к шкафу и стащила к крючка на дверце свою ночную одежду. – Перестань пытаться объяснить мне, как я должна себя вести.
– Я хочу знать, как далеко это зашло, – сказала Лес.
– Ну и какая тебе разница? Что это изменит, если ты все узнаешь? – спросила Триша, швыряя одежду на стул в углу.
– Вопросы здесь задаю я, а не ты, Триша. Прекрати финтить и изворачиваться, как это всегда делал твой отец, – сердито ответила Лес. – Ты спала с Раулем?
– Нет! – взорвавшись, крикнула Триша, затем помолчала немного, стоя в центре комнаты и туго охватив свои плечи руками. – Но это не потому, что я не хотела. Я сделала большую глупость, – призналась она более спокойно. – Не стану огорчать тебя подробностями, но… Рауль не принял моего предложения.
– Слава Богу, – пробормотала Лес, испытывая большее облегчение, чем сама ожидала.
– После того как я пережила такие боль и обиду, я просто стала желать его еще больше. Он проявил заботу обо мне, иначе он… пошел бы до конца. Думаю, вся беда в том, что я богата, а он нет. Понимаешь, что я хочу сказать? Взгляни-ка на этот чудовищный дом. В большинстве комнат можно стрелять из пушки и не попасть ни во что, кроме стен. – Триша с критическим отвращением обвела взглядом комнату. – Это и есть прославленный латиноамериканский мачизм. Он считает, что женщину должно быть видно, но не слышно, что жены обязаны оставаться дома с детьми. Очень трудно пробиться через эту его проклятую мужскую гордость.
– Вслушайся сама в свои слова, Триша. Быть женой – это совсем не то, чего тебе хочется, – убеждающе произнесла Лес. – Ты говорила мне, что хочешь быть юристом – женщиной, делающей карьеру. Ты хотела, чтобы твоя жизнь имела смысл и значительность. Ты хотела быть кем-то большим, чем жена при муже, воспитывающая его детей и заботящаяся о его доме. Даже если ты сможешь добиться Рауля, между вами все равно никогда не будет согласия. Ему слишком много лет, чтобы он мог изменить отношение к жизни. Он слишком стар для тебя.
– Лес, ты даже не пытаешься понять меня, – гневно заявила Триша. – Я люблю его. Когда кого-нибудь любишь, то сможешь добиться чего угодно.
– Нет, Триша, ты не сможешь. Твой отец и я любили друг друга, но так и не смогли сделать свой брак удачным. Мы были слишком разными. Единственное, что нас объединяло, – это ты и Роб.
– У нас все по-другому.
– По-другому ли? Я даже не уверена, что ты любишь его. Рауль для тебя – всего лишь вызов, человек, взаимности которого ты не можешь добиться, а потому так и желаешь его сейчас.
– О, нет, – заявила Триша, решительно тряхнув головой. – Предположим, что мое воображение действительно играет со мной в глупые игры, но когда Рауль поцеловал меня, чувство было настоящим.
На мгновение Лес подумала, что отношения, о которых говорит Триша, – односторонние и у дочери нет ничего, на чем могли бы основываться ее надежды. Но, очевидно, это не так. Впрочем, как бы то ни было, еще есть время остановить этот злополучный роман, пока он не зашел слишком далеко.
– Я не собираюсь позволять тебе сделать ту же ошибку, что и я, – сказала она.
– Не вмешивайся в мои дела, Лес. Я говорю совершенно серьезно, – предупредила Триша. – Это моя жизнь, а не твоя. Если тебе хочется поступать как настоящая мать, то радуйся, что я нашла человека, которого полюбила. А если мое сердце будет разбито, то постарайся быть рядом, чтобы помочь мне снова обрести веру в себя. Но только не мешай мне.
Это умный и логичный совет, подумала Лес, медленно вставая и направляясь к двери, ведущей в ее комнату. На пороге она остановилась и оглянулась на Тришу.
– Ты просишь меня просто наблюдать за тем, как ты идешь навстречу мчащемуся автомобилю, и ждать, чтобы посмотреть, сшибет он тебя или нет. Скажи, много ли матерей смогут это сделать?
Она прошла в дверь и закрыла ее за собой.
20
Занятия начались в понедельник.
После трех дней, проведенных на боковой линии, Лес начала понимать смысл глубоких и всесторонних инструкций, которые давались ученикам. Кроме Рауля, с группой работали два профессиональных игрока, оба аргентинцы. Иногда у Лес создавалось впечатление, что Рауль не одобряет ее присутствия на тренировках, считая ее кем-то вроде чрезмерно заботливой мамаши, однако он ни разу ничего ей не сказал.
156 
