63 
– Лес, давай-ка оставим всякие ругательства. Это недостойно тебя.
Его агрессивно выпяченный подбородок, казалось, предостерегал Лес, что Эндрю не потерпит никаких оскорблений в адрес Клодии.
– А как же мне еще ее называть? – Лес сама слышала визгливые, почти истерические нотки в своем голосе, но ничего не могла с ними поделать. Внутри ее словно взрывались, набегая одна на другую, волны боли, отчаяния и гнева. – Как прикажешь именовать эту очаровательную молодую женщину, которая украла моего мужа? Она и есть лукавая, коварная, похотливая сука! Она может одурачить тебя, но не меня. Она добилась тебя тем же самым образом, каким добилась юридической степени, – лежа на спине!
Пальцы Эндрю крепко стиснули стакан. На какое-то мгновение Лес показалось, что он готов ее ударить. Но в следующую секунду выражение его лица изменилось и стало каменно-спокойным.
– Именно такого отношения мне и следовало ожидать от тебя. Ты не можешь смириться с тем, что Клодия достаточно умна, чтобы суметь самостоятельно добиться чего-то в жизни, потому что самой тебе не пришлось ничего завоевывать. Ты уже с самого начала имела все. Потому-то ты и боишься всех женщин, у которых есть профессия, – таких, как Клодия. Потому-то ты и пытаешься подорвать их репутацию. Кстати, к твоему сведению, она закончила университет magna cum laude [13]. А этого не добьешься, охмуряя профессоров.
Он унижал и принижал ее. Лес отвернулась, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы. Она не знала, что сказать, – как пробиться через его неприступную броню и прекратить этот кошмар. Должен же быть какой-нибудь способ сохранить их семью.
– Не делай этого, Эндрю, – еле слышно проговорила она умоляющим, дрожащим голосом. Слезы текли по ее щекам. – Ты мне нужен.
– Нет, я тебе не нужен. И ты никогда во мне не нуждалась.
– Но это же неправда.
Она не могла поверить, что он действительно в этом убежден. Однако, взглянув на Эндрю, Лес увидела на его губах сардоническую усмешку, подтверждающую: он на самом деле считает, что не нужен ей.
– Меня просто ярость разбирает, когда я думаю о том, сколько раз мне напоминали, как мне повезло, что я женился на одной из дочерей Кинкейда. Многие годы мне звонили по телефону и спрашивали: «Это вы тот адвокат, у которого тесть Джейк Кинкейд?» Но я наконец сам завоевал свою репутацию. Тебе никогда не было нужно мое имя, и, видит Бог, у тебя гораздо больше денег, чем я сумею заработать за всю свою жизнь. Ты прекрасно обойдешься и без меня.
– Но ты мой муж.
– Ты говоришь это так, как сказала бы «моя норковая шуба» или «мои бриллианты». Я не вещь, которую можно взять в руки или надеть на себя, – строго сказал Эндрю. – А кроме того, после сегодняшнего дня я перестаю быть твоим мужем. Ты можешь оставить себе дом и все, что в нем находится, кроме моих личных вещей. Свою машину я возьму. А что касается остального, советую тебе нанять Артура Хилла. Он долгие годы представлял интересы семьи Кинкейдов. Или любого другого, кого выберешь сама, чтобы составить соглашение о разводе и разделить все прочее имущество и капиталовложения, которые мы накопили за нашу совместную жизнь. Пусть этот человек свяжется с моим партнером Биллом Торндайком. Он готовит для меня все бумаги, нужные для развода.
Все это звучало окончательным приговором, но никак не хотело укладываться у Лес в голове. Она не могла поверить, что Эндрю на самом деле решился на развод… что он может после стольких вместе прожитых лет вот так вот просто и холодно повернуться и уйти прочь. Ее мир распадался на части, и Лес не знала, что сделать, чтобы сохранить его.
– Дети… – Она в отчаянии хваталась за соломинку. – Как быть с ними? Ты подумал о том, какое наш развод окажет на них влияние?
Ей был ненавистен сожалеющий взгляд, который устремил на нее Эндрю.
– Как ты сама недавно сказала, они практически взрослые. Дети уже достаточно выросли, чтобы понимать, что иногда в жизни случается и такое. Постоянно распадаются какие-то семьи.
– Но только не моя, – запротестовала Лес, захлебываясь от рыданий, сотрясавших все ее тело.
– Все кончено, Лес. И что бы ты ни сказала, ничего уже не переменить. – Он выплеснул остатки спиртного и решительно опустил стакан на стойку, словно ставя последнюю точку. – Для всех будет лучше, если ты просто смиришься с этим.
– Как я могу смириться? – Лес смахнула слезы, текущие по щекам, и попыталась призвать Эндрю к благоразумию. – Ты сказал, что любишь меня, Эндрю. Если это действительно так, то зачем спешить с разводом? Сейчас ты считаешь, что влюблен в… нее. Ну а что, если нет? Что, если окажется, что это всего лишь временное увлечение? Не думаешь ли ты, что прежде, чем разрушать нашу семью, следует подождать и посмотреть, как долго продлится твое чувство? Может быть, не минет и года, как ты будешь с удивлением спрашивать себя, что ты вообще нашел в ней необычного. Наваждение пройдет. Вот сам увидишь. И тогда у нас будет все по-прежнему, как было.
63 
