Особенно,... 
27 
Когда она вошла в приемную Малькома, суровая брюнетка за столом подняла голову и позволила себе улыбнуться.
– Проходите, мисс Беннет. Мистер Пауэлл ждет вас.
– Спасибо.
На долю секунды Флейм задержалась у двери в кабинет, затем без стука вошла.
Паркетный пол был покрыт персидским ковром, а каждый дюйм вертикальной поверхности облицован калифорнийской сосной ручной обработки – дерево было тонировано, тщательно ошкурено и покрыто воском. Это придавало шикарному, импозантному кабинету сходство с капитанской каютой. Это сходство еще больше усиливалось картой Южно-Китайского моря в раме, висящей на стене над массивным антикварным столом в дальнем конце комнаты. Несмотря на гигантские размеры стола, сидевший за ним человек не казался карликом.
Мальком поднялся, приветствуя Флейм, которая бесшумно приблизилась к нему по ковру.
– Ты, как всегда, прелестно выглядишь, Флейм. – Он окинул ее быстрым, оценивающим взглядом серых глаз. – Мне, собственно, нравится твой костюм.
– Еще бы. – Улыбаясь, она жестом манекенщицы вскинула руку, демонстрируя бирюзовый трикотажный костюм от Адольфо. – Ведь он с вашего четвертого этажа.
От улыбки ямочка на его подбородке углубилась.
– Я всегда знал, что ты женщина с тонким вкусом. – Он смотрел на нее алчно, по-хозяйски, словно хотел включить в реестр своего имущества.
Заметив это, Флейм с прежней улыбкой обронила:
– С очень тонким, Мальком… в отношении всего и вся. – Она поставила кожаный портфель на стул с жесткой спинкой, стоявший около стола. – Обговорим изменения до обеда?
И, не дожидаясь его согласия, стала открывать металлические замки.
– Харрисон их одобрил? – спросил он, имея в виду директора маркетинговой службы.
Она утвердительно кивнула.
– Мы обсудили их в прошлый четверг.
– Тогда мне незачем их просматривать. Если он остался доволен, значит, все в порядке.
Она не ожидала такого поворота дела. Прежде Флейм всегда согласовывала с ним любой пустяк. Это был способ поддерживать иллюзию, будто их ленчи носят деловой характер, хотя она прекрасно понимала, что бизнес не имеет никакого отношения к его желанию с ней встречаться.
Что может означать эта перемена – в сторону явно личностных, частных отношений? Она не понимала. Возможно, он хочет усилить натиск с тем, чтобы склонить ее к более интимной дружбе.
Несмотря на внезапно овладевшее Флейм беспокойство, она решительно захлопнула портфель все с той же милой улыбкой.
– Как хотите, Мальком. – Повернувшись к нему, она улыбнулась еще шире. – Я никогда не вступаю в спор с клиентом.
– Это очень мудро, Флейм. – Он не сводил с нее серых пристальных глаз. – Потому что клиент всегда прав. А кто в этом сомневается, пусть попробует обойтись без него.
Что это, угроза? Прозвучало именно так, но его ласковый взгляд, казалось, говорил обратное.
Флейм решила отнестись к этому всего лишь как к остроумному ответу.
– Рекомендую включить это изречение в следующий информационный бюллетень вашей компании – в качестве афоризма Пауэлла. Будет выглядеть весьма эффектно, особенно если учесть, что его автор – председатель совета директоров.
– Я над этим подумаю.
– Тут и думать нечего. – Она взяла портфель. – Итак, где мы сегодня обедаем? Вы не сказали.
– Мы никуда не поедем. – Он вышел из-за стола и остановился перед ней. – Мы пообедаем здесь. Я решил, что сегодня использую свою личную столовую в более приятных целях, нежели сухие и скучные деловые ленчи. Ты не против?
– Разумеется, нет. – Флейм не выказала ни малейшего беспокойства, хотя до сих пор они всегда обедали на людях. – По крайней мере не будет повода жаловаться на обслуживание.
– Надеюсь, на кухню тоже, – добавил Мальком, в чьих глазах мелькнул веселый огонек.
– Говорят, у вас такой великолепный повар, что наверняка нам не придется жевать один хлеб.
– Что ж, попробуем?
Взяв Флейм под руку, он повел ее в соседнюю приемную, которую, по слухам, переоборудовал в столовую за пятьдесят тысяч долларов, однако благодаря безупречному вкусу это не бросалось в глаза. Великолепные деревянные панели его кабинета повторялись и здесь.
Намерение придать обстановке сходство с корабельным интерьером проявлялось и в выборе сюжета картины, написанной маслом, – китайский парусник мчится по волнам в преддверии бури. Полотно висело над столиком в эдвардианском стиле.
27 
