34 
Хотя Кристина понимала, что плохо разбирается в детской психологии, она успокаивала себя тем, что и сам Артур говорил, что ему трудно понять собственного сына. Она вспомнила его письмо и пришла к выводу, что в отношениях с Дональдом она далеко не единственная, кто потерпел неудачу. Неожиданно в ней поднялась волна протеста против той политики пораженчества, которой она придерживалась многие годы.
– Я доберусь до сути, – поклялась Кристина. – Я пойму Дональда, чего бы мне это ни стоило.
Где он может быть? Со скамьи под окном ей было видно ружье, стоявшее в углу. Значит, он не браконьерствует – хотя бы это радует. Затем Кристина предположила, что он отправился на свидание с какой-нибудь девочкой, но тут же отмела эту мысль как маловероятную. Дональд слишком мал для этого и не из тех мальчишек, которые бегают за девочками.
Кристина ждала. Ей вспомнился Майкл Фарли и его странное поведение. Он, как и Дональд, страдает от какого-то комплекса, от необходимости сдерживать какие-то свои чувства, и это вынуждает его вести себя грубо, неестественно. Он несдержан, агрессивен, однако Кристина больше не боялась его. Было грустно смотреть, как он тратит свои силы на ненависть к обычаям и традициям, которые неизбежно одержат над ним верх.
Она вспомнила про его искалеченную ногу, и ей стало искренне жаль его. Она слышала, что многие мужчины с физическими недостатками сильно переживают из-за того, что они не такие, как все, что они не способны защищать свою страну так, как это могут здоровые люди. Но в то же время есть и другие: Кристина подумала о президенте Рузвельте, о лорде Байроне, обо всех исторических фигурах, которые страдали каким-то недугом и, преодолевая собственную немощь, развивали и укрепляли свои характеры и личностные качества. Со временем они становились лидерами и героями, а не превращались в жалкие подобия человеческого существа.
«Надо заставить Майкла Фарли понять, что такая роль может быть уготована и ему, – подумала Кристина и посмеялась над собственной самоуверенностью. С чего это она решила, что именно ей удастся изменить ситуацию к лучшему? Она вспомнила, как весь прошлый год плыла по жизни, не видя никаких стимулов, ни к чему не стремясь. – Это потому, что я перестала надеяться, – решила она. – Главное, чтобы была надежда, остальное неважно».
Возвращение в «Четыре ивы» дало ей надежду на будущее, на то, что удастся стать одной семьей с детьми, чьим опекуном ее сделала судьба, на то, что она начнет новую жизнь и найдет свое счастье.
– Мне предстоит очень много дел, – сказала себе Кристина и поняла, что именно это и имеет значение. В последние годы она только и делала, что зарабатывала деньги, чтобы поесть и не умереть с голоду. Тогда, в силу обстоятельств, ей приходилось жить только для себя. Сейчас же она сможет жить для других. – Ах, как я счастлива! – воскликнула она, ощущая, как сердце наполняется радостью. – Я счастлива.
Она подумала о маленьком Питере, спящем наверху, и ее окатила волна любви и нежности, которая согрела ей душу.
– Я счастлива, – еле слышно повторила Кристина.
В этот момент она услышала шаги в коридоре. В следующее мгновение дверь открылась, и в комнату вошел Дональд, неся что-то в руке. Он опустил свою ношу на пол и прошел к окну. Кристина догадалась, что он собирается опустить жалюзи, прежде чем включить свет.
Дональд увидел ее, когда был совсем рядом, и вздрогнул.
– Тетя Кристина! – вырвалось у него.
– Привет, Дональд. Я зашла пожелать тебе спокойной ночи, но тебя на месте не было, и я решила подождать. Надеюсь, ты не против.
Было очевидно, что мальчик растерялся и не знает, что сказать. Кристина разглядела, что он одет в старые, рваные серые штаны из фланели и грязные белые теннисные туфли. Ворот его рубашки был расстегнут, а рукава закатаны до локтя. Он стоял и ошеломленно смотрел на нее. Она догадалась, что он колеблется и прикидывает, как себя вести, – грубо выразить свое недовольство ее появлением в его комнате или спокойно принять его как данность. Наконец он заговорил; его тон был сердитым и вызывающим:
– Почему вы не спрашиваете, где я был?
– Я надеялась, что ты сам расскажешь мне, – мягко ответила Кристина.
Дональд издал звук, очень похожий на смешок.
– А почему вы этого от меня не требуете? – продолжал он. – Только вам не понравится мой ответ.
– Неужели все так плохо?
Кристина старалась говорить беззаботно, так, словно разговор был обычным, а не важным.
34 
