38 
Элизабет выглядела замечательно, но была погружена в свои мысли, и Кристине весь обед пришлось слушать, как Питер рассказывает об армейской транспортной колонне, прошедшей этим утром через деревню.
– Тетя Кристина, вы совсем не слушаете, – не раз обиженно заявлял он, и Кристина извинялась и признавалась в том, что действительно не слышала, сколько легких многоцелевых бронетранспортеров было в колонне.
Наконец, после того как она убрала со стола и договорилась с Питером, что он будет делать во вторую половину дня, у нее появилось время заняться персиками. Прикинув вес корзины, она поняла, что не донесет ее до Манора в одной руке, и разложила персики в две корзины поменьше и прикрыла их тряпицами.
К тому моменту, когда Кристина вышла из дома, стало очень жарко. Несмотря на соломенную шляпку, защищавшую ее от солнца, и тонкое льняное платье, к концу пути она едва дышала и была страшно раздражена. Дорога была длинной, и от ходьбы по гравию разболелись ноги.
Кристина позвонила в дверь и услышала звяканье где-то внутри дома. Оглядев каменный портик, она, как и в детстве, подумала, что дом будто сошел с иллюстрации к сказке. В этом выщербленном дождями и ветрами камне, в окнах из сдвоенных арок, в оконных переплетах с ромбовидными, переливающимися на солнце стеклами было нечто волшебное. Сад, заросший и неухоженный, все равно был очень красив и полон цветов. Она вспомнила, как полковник Дингл холил и лелеял свои розы; сад, спускавшийся к пруду с кувшинками, всегда был ее любимым местом в детстве.
В доме послышался звук шагов, высокая парадная дверь медленно открылась, и Кристина увидела старую миссис Дженкинс, которая работала экономкой в Маноре, кажется, целую вечность. Она принялась разглядывать гостью через очки.
– Как поживаете, миссис Дженкинс? Надеюсь, вы помните меня.
– Какой сюрприз, мисс Кристина. Я вас не ждала, это уж точно.
– Просто замечательно, что вы узнали меня после стольких лет, – сказала Кристина.
– Вы ни капельки не изменились, моя дорогая, – заявила миссис Дженкинс. – Мы все, естественно, стареем, но я бы везде узнала вашу очаровательную улыбку и эти голубые глаза. Много раз я говорила старому Джейкобсу, как нам вас не хватает в «Четырех ивах». Вы были хорошенькой девчушкой, я в жизни не видела более красивого ребенка, хотя мисс Элизабет недалеко от вас ушла.
– Мистер Фарли дома? – спросила Кристина после того, как они с миссис Дженкинс еще немного повспоминали былые дни, поговорили о полковнике и о его любви к детям, о мастере Нейле – «Да упокоит Господь его душу!» – и о старых слугах, оставшихся работать в Маноре.
– Может, дома, а может, и нет, – ответила миссис Дженкинс. – Честное слово, я никогда не знаю, в доме он или нет. Опаздывает к столу, садится за еду с немытыми руками и нерасчесанными волосами! Даже не знаю, что сказал бы полковник. Времена изменились, мисс Кристина, и не к лучшему.
– Сожалею, – проговорила Кристина.
В этот момент дверь кабинета отворилась, и в холл вышел старый Джейкобс. Вслед ему неслось: «Мне плевать, сколько лет, черт побери, ты тут проработал. Убирайся, и немедленно. Твой дом мне понадобился для нового садовника, так что поторапливайся!»
Джейкобс закрыл дверь. Голос продолжал звучать, однако слов разобрать было нельзя. Джейкобс был очень стар. Он стоял, ведь дрожа, и вертел в руках свою шляпу. Кристина заметила слезы у него в глазах.
– После сорока пяти лет, – бормотал он, – после сорока пяти лет…
Миссис Дженкинс устремилась к нему через холл.
– В чем дело, мистер Джейкобс? – забеспокоилась она.
Он был глух, и Кристина поняла, что он не расслышал вопрос, но все равно догадался, о чем его спросили, и поднял на экономку глаза, медленно наполнявшиеся слезами.
– Он меня выгнал, – ответил Джейкобс, – после сорока пяти лет службы.
– Ох, мистер Джейкобс, как он мог!
– А еще эти персики.
В этот момент Кристина вспомнила о корзинках, которые все еще держала в руках.
– Послушайте, Джейкобс, – повысив голос, чтобы он услышал, сказала она. – Послушайте меня. Если я правильно понимаю, скандал с мистером Фарли произошел из-за персиков.
– Он думает, что я их украл, – ответил Джейкобс. Судя по всему, он так и не расслышал ее. – Чтобы я украл свои собственные персики! Да я ухаживаю за ними в оранжерее с тех пор, как был мальчишкой!
– Произошло недоразумение, – сказала Кристина. – Я все улажу. Не отпускайте его, миссис Дженкинс, налейте ему чашечку чаю или еще чего-нибудь, чтобы он успокоился.
38 
