Особенно,... 
80 
– Нет, спасибо. Я договорилась встретиться в половине пятого с братом…
– С братом? Это прекрасно! Правда, уму непостижимо, почему родных сплачивает только несчастье, а пока все тихо-мирно, они друг друга не замечают. Каждый из нас погрязает в трясине быта и дальше своего носа ничего не хочет видеть… Прошлым летом, когда моя мама попала в автокатастрофу, брат прилетел домой и мы с ним впервые за долгие годы поговорили. По-настоящему, понимаешь? Я тогда узнала о нем столько нового!
– Эй, Джианелли, – окликнул ее с порога распорядитель, – тебя группа ждет!
– Сейчас иду! – отмахнулась Тина. – Еще есть время! Хотя… ладно, я побегу, а то он все равно не отвяжется. Ты мне позвони, о'кей? И, пожалуйста, не ссылайся на провалы в памяти! Мой номер записан в твоей телефонной книжке.
– Да-да, я тебе обязательно позвоню, – пообещала Реми.
На улице припекало солнышко – большая редкость для февраля, ведь зимой в Новом Орлеане обычно сыро и пасмурно. Но Реми сейчас даже хорошая погода не радовала.
На углу она остановилась, пропуская повозки, запряженные мулами, и, оглянувшись на музей, опять увидела седобородого мужчину. Он выбежал на улицу и высматривал кого-то в толпе. Судя по всему, у него была назначена в музее встреча, а человек не пришел. Реми посочувствовала незнакомцу. Бедняга был ужасно расстроен! Почти так же, как она… Только он знал, что ему нужно, а она – нет.
К этому моменту Реми уже начала опасаться, не подвела ли ее интуиция. С чего она взяла, что кому-то отчаянно требуется ее помощь? Выдумки все это! Чепуха! Попытка заполнить пустоту, придать своей жизни смысл – и ничего больше. Что ж… вполне может быть… вполне…
Но тогда почему на нее напали в Ницце? Кто был нападавший? Свидетели описывали его чересчур расплывчато, под это описание мог подпасть кто угодно. Даже этот бородач!
Реми вдруг сообразила, что она стремительно несется неизвестно куда. Девушка замедлила шаг и огляделась. Надо же! Она уже домчалась до улицы Святой Анны! Штукатурка на старых домах кое-где отвалилась, и видна была кирпичная кладка. У тротуара гуськом стояли машины. Они так загромоздили улицу – двум автомобилям не удалось бы разминуться. Реми подошла к деревянным воротам, которые вели в крытую галерею. Ей вдруг захотелось узнать, сохранился ли тут старинный внутренний дворик.
Перед поцарапанными воротами была навалена груда жестяных банок и мусора в полиэтиленовых пакетах. Грязный мохнатый кот деловито рылся в отбросах. При приближении Реми кот прижался к тротуару, в любую минуту готовый броситься наутек, и подозрительно следил за ней круглыми зелеными глазами. Кот был черный – только на шее белело маленькое пятнышко – и очень крупный, фунтов под двадцать. Кончик его левого уха кто-то отгрыз. Судя по всему, под длинной шерстью скрывалось еще немало боевых ранений и шрамов.
Реми улыбнулась коту и вдруг… узнала его!
– Ты Том, да? Кот Коула?
Она шагнула к нему, но котище прижал уши и тихо зашипел, обнажая клыки. Потом полоснул по воздуху хвостом и запрыгнул на кучу мусора. Реми не без изумления наблюдала за ним: зацепившись за деревянные ворота, кот взобрался наверх с проворством, которому позавидовал бы даже опытный десантник.
Может, это чужой кот? Но ведь Коул живет во Французском квартале… Да-да, он ей об этом говорил… И почему-то в памяти у нее всплывает улица Святой Анны…
Реми задумчиво посмотрела на ворота, за которыми исчез сердитый кот. Возможно ли, чтобы ноги сами принесли ее к дому Коула?
В нескольких футах от ворот находился подъезд. Реми нерешительно подошла к двери и распахнула ее. Сразу же повеяло сквозняком. Напротив входа она увидела стеклянную дверь, зарешеченную для большей надежности, а справа – лестницу на второй этаж.
Еще Реми заметила несколько почтовых ящиков и, вглядевшись в полустертую надпись на первом из них, прочитала: «К. Бьюкенен».
Звонка на двери Реми не обнаружила, зато увидела большой медный молоток в виде львиной головы. Из пасти зверя торчало кольцо. Рука Реми невольно потянулась к львиной пасти и выудила из нее ключ.
«Ничего страшного, если я войду… Я же только посмотрю на его квартиру. Вдруг это послужит толчком, и мне удастся что-нибудь вспомнить?» – уговаривала себя Реми, поворачивая ключ в замке.
Хорошо смазанная дверь бесшумно распахнулась. В гостиной Реми бросилось в глаза нелепое сочетание массивной, солидной стенки, вид которой сразу наводил на мысль о том, что в квартире обитает одинокий деловой мужчина, и пухлых кожаных кресел, которые смотрелись бы гораздо уместнее в комнате томной дамы, привыкшей к роскоши. В интерьере гостиной преобладали коричневые, золотистые и рыжеватые тона.
80 
