Особенно,... 
96 
– Каких? – не понял Чарли.
– Да я не помню его – хоть убей. Вернее, в лицо помню, а имя забыла.
– Это Карл Мейтленд.
– Ну конечно! – хлопнула себя по лбу Реми. – Конечно, Карл! Спасибо за то, что вы проводили меня до машины, Чарли, и так терпеливо отвечали на мои дурацкие вопросы.
– Пожалуйста! – добродушно улыбнулся Чарли и пожал Реми руку. – А если вашей подруге захочется еще что-нибудь разузнать, пусть мне позвонит. Я ей расскажу такие истории – закачаешься! Из одних этих историй можно составить отличную книгу.
– Спасибо, я обязательно передам.
– Моя фамилия Эйкенс! – крикнул ей вслед Чарли. – Она есть в справочнике.
Отъехав совсем немного от пристани, Реми остановилась у ближайшего телефона-автомата. Чарли Эйкенс сказал правду: в справочнике были указаны телефоны всех трех лоцманских контор. В первой ей ответили, что в начале сентября «Дракон» вел по Миссисипи Пит Хоскинс, но его нет на месте – он сейчас на русском корабле и вернется часов через пять, не раньше.
Второй звонок оказался более удачным.
Через полчаса Реми уже сидела в кафе вместе с Гасом Трюдо, высоким, крупным мужчиной, и изумленно смотрела, как он спокойно пьет кофе, которым, по ее мнению, можно было запросто обварить себе рот.
Наконец Гас поставил чашку на столик и спросил, поглядев на нее в упор:
– Так вы писательница?
– Да. Сейчас я работаю над историей «Дракона», причем мне хочется привести в ней свидетельства нескольких человек, которые оказались на борту во время его последнего плавания.
Реми гордилась выдуманной «легендой». Теперь можно спокойно забрасывать лоцмана вопросами про танкер – у него это не вызовет подозрений!
– Расскажите, мистер Трюдо, – продолжала она, – что вам особенно запомнилось? Не случилось ли во время плавания чего-нибудь из ряда вон выходящего? Или все шло как по маслу?
– В общем-то, да.
– И никаких задержек в пути не было?
– Нет.
– Неужели вы так хорошо все помните? Вы же плавали на «Драконе» полгода назад. – Реми скептически посмотрела на собеседника.
– Вы говорите точь-в-точь как те двое, что приходили ко мне недавно, – усмехнулся Трюдо.
– Двое? Вы о ком? – насторожилась Реми.
– Я не помню, как их зовут, но один такой плотный, с бородой – он две недели тому назад учинил мне настоящий допрос. А второй парень появился позавчера. Он помоложе, высокий, с каштановыми волосами.
Гейб! Ну конечно! Как она раньше не догадалась, что ее брат тоже может попытаться провести самостоятельное расследование!
– И что вы им сказали?
– А то, что, когда корабль попадает в шторм и тонет спустя три дня после того, как ты благополучно провел его мимо всех подводных камней, такая история врезается в память очень надолго. Обычно после подобной трагедии лоцманы связываются друг с другом, сверяют записи и стараются разобраться, в чем же все-таки было дело, почему корабль пошел ко дну.
– И вы это сделали? Вы поговорили с двумя другими лоцманами?
– Естественно.
– Когда они были на борту «Дракона», корабль тоже шел без остановок?
– Да. Я сам видел записи в их лоцманских книжках.
Реми немного помолчала, собираясь с мыслями, и задала следующий вопрос:
– А вы случайно не знаете, из какого дока вышел танкер?
– По-моему, Пит говорил, что «Дракон» стоял в старом Клейморском доке, – с сомнением в голосе произнес лоцман, но, подумав пару минут, кивнул уже более уверенно: – Да, точно! В верхнем доке. Помню, Пит говорил, при выходе из Клейморского дока на реке порой возникают водовороты, и надо быть предельно осторожным. Пит жаловался, что в тот раз «Дракон» был ужасно неповоротливым.
– Где находится Клейморский док?
– На восточном берегу реки. Туда можно подъехать по Ривер-роуд.
Сердце Реми учащенно забилось. Оказывается, она была рядом, но не подозревала об этом!
– А далеко этот док от «Галф кост петролеум»? – спросила она.
– Так это он и есть, только по-другому называется, – ответил Гас.
Реми чуть не упала со стула.
– Что?
– Это и есть Клейморский док, – повторил лоцман.
Значит, она была в том самом месте, где полгода назад стоял на якоре «Дракон»! Но не узнала его… Почему?
– А… там ведь три дока, да?
– Да.
Так-так… Она попала в средний, а…
– А в каком стоял «Дракон»?
– В верхнем.
– Что значит «в верхнем»? – удивилась Реми.
– Это значит, что он ближе к верховью реки, – терпеливо объяснил Гас.
96 
