Особенно,... 
62 
– Угу. Как насчет кофе?
– Идет. Ленч?
– Ладно.
– Ты такая скрытная. В тихом омуте… – Но при этом Пэтти хихикнула. – Я загляну за тобой около полудня. Сто лет не видела Магду, не терпится узнать, что она об этом скажет.
Мне тоже.
Я повесила трубку. В офис вошла Сара, полная нетерпеливых вопросов – о чем бы вы думали? – о Джордане. А мне хотелось только одного: свернуться в клубочек и заплакать. Почему? ПОЧЕМУ, ПОЧЕМУ, ПОЧЕМУ Я БЫЛА ТАКОЙ СЛАБОЙ?
Но поскольку на работе невозможно сидеть и плакать, чтобы при этом к тебе не подошло человек семьдесят со словами: «Что случилось? Не плачь. Все будет хорошо», то я занялась делом: стала обрабатывать заявки на возврат денег, которые «проглотил» автомат с колой. Я склонилась над калькулятором и постаралась напустить на себя максимально деловой и занятой вид.
Не скажу, что Рейчел нечем было заняться. Несколько дней назад она узнала, что ее выдвинули на премию Пэнси. Пэнси – это такие медали в форме цветка анютиных глазок, которые администрация колледжа каждый семестр вручает сотрудникам, совершившим нечто, выходящее за рамки их служебных обязанностей. К примеру, Пит однажды получил Пэнси за то, что выломал дверь комнаты, в которой одна девушка забаррикадировалась и включила газ в духовке. Он спас ей жизнь.
У Магды тоже есть Пэнси. Хотя она и не без странностей: взять хотя бы ее манеру называть всех кинозвездочками, но ребята ее просто обожают. Она дает им почувствовать себя как дома, особенно в декабре, когда вопреки правилам колледжа, украшает кассу фигуркой Санта-Клауса, ставит миниатюрные ясли и свечи.
Лично я думаю, хорошо, что Рейчел выдвинули на премию. С тех пор, как она пришла работать в Фишер-холл, ей много чем пришлось заниматься, в том числе двумя смертями студенток на протяжении двух недель. Ей пришлось писать извещения родителям о том, что их дочери погибли, дважды паковать вещи девушек (правда, оба раза вещи паковала я), и организовывать две поминальные службы. Медаль в форме цветка анютиных глазок – это самое меньшее, чего она заслуживает.
Номинация на премию Пэнси автоматически означала, что Рейчел приглашена на Пэнси-бал – официальное мероприятие, которое каждый год устраивается на первом этаже библиотеки колледжа. Она по этому поводу вся в растрепанных чувствах, потому что бал состоится сегодня вечером, а она все твердит, что ей нечего надеть. Она собиралась в обеденный перерыв заглянуть в «Блумингдейл», чтобы поискать что-нибудь подходящее.
Я, конечно, знаю, что это значит. Из магазина она вернется с вечерним платьем – самым красивым из всех, какие кому-нибудь из нас только доводилось видеть. У того, кто носит второй размер, выбор богатый – в любом магазине можно выбрать что угодно из сотен совершенно потрясающих нарядов.
Закончив обрабатывать заявки на возмещение, я объявила, что иду в бухгалтерию получать по ним наличные. Рейчел только помахала мне рукой – слава богу, она не стала удивляться, что я иду сама, хотя терпеть не могу стоять в очереди в кассу (а у Джастин это любимое времяпровождение), и обычно поручаю это кому-нибудь из студентов.
По дороге в бухгалтерию я, естественно, заглянула в кафе повидаться с Магдой. Она только взглянула на мое лицо и сразу сказала своему начальнику, Джеральду, что берет перерыв на десять минут. Джеральд, конечно, возмутился и сказал, что она выходила на перерыв всего полчаса назад, но Магда не обратила на его возмущение никакого внимания.
Мы вышли в парк, сели на скамейку и я выложила ей всю свою дурацкую историю с Джорданом.
Отсмеявшись надо мной, Магда вытерла глаза:
– Ох, бедняжка ты моя. Но чего ты ждала? Что он станет упрашивать тебя вернуться?
– Ну… – сказала я. – Вообще-то, да.
– И ты бы вернулась?
– Вообще-то, нет, но было бы приятно, если бы он попросил.
– Послушай, девочка, мы обе знаем, ты – лучшее, что с ним когда-нибудь случалось. Но сам-то он? Ему просто нужна девушка, которая будет делать все, что он скажет. А ты не такая. Так пусть уж он остается с этой своей мисс Тощая Задница. А ты подожди, когда появится хороший парень. Кто знает, может, он совсем рядом, ближе, чем ты думаешь.
Я поняла, что она говорит о Купере.
– Я же тебе говорила, – сказала я несчастным голосом, – я не в его вкусе. Чтобы соперничать с его последней подружкой – кажется, она открыла карликовое солнце, которое назвали ее именем, – мне надо получить, наверное, диплома четыре.
62 
