Особенно,... 
112 
Дебора подождала, давая ей возможность последовать за мужем, но Карен не сделала ни единого шага, пока Хол садился в машину и уезжал. Только тогда Дебора положила руку на плечо подруги.
Неожиданно вся злость и смелость Карен испарились.
— Что я наделала? — тихо заплакала она, а потом разрыдалась.
Грэг и Грейс тактично удалились. Крепко обняв подругу, Дебора заставила ее сесть на ступеньки.
— Он уехал, — с несчастным видом сказала Карен и вытащила из кармана платок. — Я понимала, что он меня бросит. — Она высморкалась.
— Не знаю, — осторожно утешала ее Дебора. — Холу было неловко перед нами.
— Его поймали на горячем, — сказала Карен сквозь платок.
— И это тоже. Он залижет свои раны и подумает о том, как ему поступить. Но важнее то, чего хочешь ты.
Карен судорожно вздохнула.
— Не знаю. Я спрашивала себя об этом десятки раз. Я не могу так больше жить. Но разве Хол изменится? Не думаю, что он согласится обратиться к помощи психолога.
— Может, и согласится, если захочет сохранить брак.
— Это серьезное условие. Вероятнее всего он скажет, что не может больше со мной оставаться, после того как я унизила его при вас. Знаешь, я мечтала о том, чтобы унизить его на людях, потому что именно так он поступал со мной. Наверное, поэтому я и приехала сюда сегодня. Наверное, я сознательно разозлила его, чтобы он подал на развод, потому что у меня самой не хватит на это смелости. Я не хочу быть одна. Но я не могу быть замужем за человеком, который предпочитает быть с кем-то другим. — Карен обмякла в объятиях Деборы. — Я просто не знаю. Не знаю, чего хочу. Если бы у меня был волшебный кристалл, я бы посмотрела, что будет со мной через десять лет. После рака и измены Хола мне кажется, что у меня нет будущего.
Дебора грустно улыбнулась.
— Если бы не было рака и измены Хола, было бы что-нибудь еще. Нам всем хочется знать заранее, что с нами произойдет.
— Я просто хочу знать, когда все это закончится.
— И я хочу, но это невозможно. Как сказал Дилан, мы ходим, словно в тумане, продвигаясь на ощупь, пока наконец не наткнемся на то, что перед нами.
— То есть мы никак не можем повлиять на свое будущее?
— Я хочу сказать, что иногда мы просто не видим дальше своего носа. Люди, такие как ты и я, хотят планировать свою судьбу. Но это невозможно. Невозможно строить долгосрочные планы.
— Тогда что же мне делать, именно сейчас?
— Поезжай домой. Посмотри, там ли Хол. Поговори с Даниель. Она знает об Арденн?
— Она все слышала. Я не знала, пока Арденн не ушла. Дани слышала каждое слово.
* * *
Грейс тоже слышала каждое слово. Она была в гостиной, не пряталась, но не могла выйти, пока Карен не ушла. Девочка вспоминала, как Даниель присела рядом с ней в школе. «Мне очень нужно поговорить, Грейси. Пожалуйста».
Грейс отказалась. Она была настолько поглощена собственными проблемами, что не заметила, что подруге больно. И если Дани было больно тогда, то теперь должно быть еще хуже. Грейс знала, каково это — иметь отца, который сбегает. Ей было знакомо это противное ощущение, когда представляешь его с другой женщиной. Она знала, каково это, когда тебя предают.
Вытащив телефон из заднего кармана джинсов, где он провел последние две недели, Грейс набрала номер Даниель. Она не знала, что говорить, особенно когда Дани ответила после первого же сигнала и расплакалась. Но подруга была ей ближе, чем сестра, которая могла бы быть у Грейс. И даже если Грейс могла только сидеть и слушать, это было больше, чем она сделала для Дани за всю прошедшую неделю.
«Сейчас я никому не смогу быть полезной», — сказала она тогда Даниель. И дело не в том, что она стала лучше, чем была. Но она хотела стать лучше.
* * *
Всю ночь расхаживая взад-вперед по комнате, Грейс твердила себе, что нужно рассказать Джону Колби правду, но это ее пугало. Как только она это сделает, пути назад уже не будет. Это могло полностью изменить ее жизнь, как то мгновение на дороге под дождем.
Не в состоянии уснуть, девочка забралась в постель к маме. Дебора тоже не спала. Они долго лежали рядом, глядя в темноту. Грейс не знала, о чем думает мама, но ее собственные мысли были об одном.
— Ты уверена, что нельзя поговорить с Колби у нас дома? — наконец прошептала Грейс. В отделении полиции были камеры наблюдения. И этот факт заставлял ее нервничать.
Но мама покачала головой.
112 
