Особенно,... 
33 
– Надеюсь, ты со своими людьми изготовил то, что я заказывал? – спросил я у кузнеца, дождавшись, когда он закончит свою работу.
– Да, мудрый вождь. Ты будешь доволен, – мастер подвёл меня к дальнему углу кузницы и с гордостью продемонстрировал плоды своего труда.
Я осмотрел стальные кольчуги и железные шлемы. Потом предложил нескольким охотникам примерить новую экипировку. Результат превзошёл мои ожидания. Мужчины разглядывали друг друга и восторженно улыбались.
– Ладно. Снимайте, – распорядился я. – Аккуратно сложите это добро в заплечные мешки.
– Ты настоящий мастер, – сказал я, пожимая руку главному кузнецу. – Теперь сделайте сто штыковых лопат, а также серпы и косы.
– Серпы и что? – удивился кузнец.
– Косы. Пойдём, покажу, как их делать…
Мы пробыли в посёлке три дня. В ожидании, когда будут готовы нужные мне орудия труда, я с удовольствием сыграл десяток партий с лучшими шахматистами, разгромив их со счётом восемь – два. Утром, прощаясь с соплеменниками, обратил внимание Мстислава, что нехорошо посёлку быть без названия:
– Вот мой посёлок называется Лондон. Когда-нибудь он станет огромным красивым городом…
– Что такое город? – в голосе старшего послышался неподдельный интерес.
– Это большой посёлок, где живёт очень много людей.
– Больше десяти тысяч?
– Может быть и больше, – не стал я затрагивать столь щекотливую тему, подумав, что ни к чему раньше времени сообщать соплеменникам сведения, которые сейчас им совершенно не нужны. А вообще прошло уже лет сорок с тех пор, как школьников стали учить считать до миллиона. Одновременно с этим учителя с моей помощью освоили приёмы деления и умножения и стали передавать эти знания молодёжи. Наблюдая за умственным развитием детей своего племени, я давно понял, что по способности к обучению они ни в чём не уступают своим сверстникам из двадцать первого века.
– А этот посёлок давай назовём… Рагби! – закончил я свою мысль.
– Почему Рагби? – спросил Мстислав. – Слово какое-то непонятное.
– Таково моё непременное желание. Ну ладно, счастливо оставаться.
…Вернувшись в Лондон, я недельку отдохнул. Затем повёл большой отряд охотников покорять одно из оставшихся племён, которое жило в лесах на противоположном берегу Темзы. Мы несколько дней двигались на запад, пока не нашли брод через реку. Здесь переправились и пошли вдоль реки в обратную сторону. Через двое суток добрались до охотничьих угодий местного племени.
В этот раз нам не повезло, так как нас обнаружили раньше, чем мы могли что-либо предпринять. Чужое племя в полном составе обратилось в бегство, бросив своё становище. Всё же преимущество было за нами, из-за того, что их дети и женщины не могли долгое время двигаться быстро. Поэтому очень скоро мы их догнали.
Хотя чужих охотников было впятеро меньше нас, тем не менее, они приготовились отчаянно защищать своих соплеменников. Их мужественное поведение заслуживало уважения, и я отдал приказ своим людям остановиться. Передав ближайшему охотнику свой лук, направился к чужакам, дружелюбно улыбаясь.
Я приблизился к вождю, который настороженно следил за мной, выставив вперёд копьё. Обе мои руки были подняты кверху, и я очень медленно, продолжая смотреть ему прямо в глаза, опустил правую руку к поясу, на котором у меня в чехле находился приличной работы стальной нож. Опять-таки очень медленно я вытащил его и, взяв за лезвие, протянул чужаку.
Глаза у того загорелись, и вождь, схватив подарок, стал внимательно его разглядывать, пробуя пальцем, насколько он острый. Было заметно, что нож ему понравился. Вождь перевёл на меня взгляд и смотрел уже не так настороженно.
Я подошёл к нему вплотную и, продолжая улыбаться, потёрся носом о его нос. Этот жест означал, что я, как вождь более сильного племени, предлагал ему свою дружбу. Обернувшись к своим воинам, я приказал опустить луки.
– Олег! Брось оружие и иди сюда, – позвал я одного из мужчин и, когда тот приблизился, сказал, указывая на огромного, покрытого шрамами охотника, стоящего рядом с вождём. – Отдай свой нож этому отважному воину!
Олег повиновался, и вскоре чужие охотники опустили оружие, дружелюбно улыбаясь. Одного за другим я подзывал своих людей, пока невиданные подарки не вручили всем присутствующим мужчинам. Начались традиционные в таких случаях взаимные проявления признательности и вечной дружбы.
Потом все вместе вернулись в покинутое становище и встретили наступающую ночь возле ярко пылающих костров. Жестами я объяснил вождю, что приглашаю его племя объединиться с моим. Он с трудом понял, что мы живём на противоположном берегу реки, и что моё племя гораздо больше и сильнее, чем его. Подумав, вождь согласился.
33 
