110 
– Сильно? – оглянувшись, поинтересовалась Дебра.
– Нет.
– Дай-ка я посмотрю.
– Все в порядке. Сделай одолжение, принеси мне пластырь.
Пока Дебра ходила в ванную, Лаура подставила руку под холодную воду. Порез был довольно сильным – нож глубоко вошел в ладонь. Но она не умрет от этого, как не умрет и от вида крови, хотя никогда раньше не испытывала такой слабости, как сейчас.
Дебра вернулась с коробочкой пластыря, Лаура стянула им края раны как можно туже, но не успела она выкинуть обертку, как кровь просочилась сквозь марлевую прокладку.
– Ужасно, – сказала Дебра. – Сколько крови. Может, надо наложить швы?
Лаура почувствовала легкое головокружение.
– Просто руку надо потуже перебинтовать. Там рядом с пластырем должен быть бинт.
Дебра отправилась за бинтом, а Лаура, спотыкаясь, добрела до кресла и опустила голову между колен. Она редко теряла сознание, но ей были известны симптомы этого состояния.
– Мам? С тобой все в порядке?
Лаура подняла голову и вздохнула.
– Все в порядке, девочка. Просто на минуту закружилась голова.
– Может, тебе лучше лечь?
– Со мной все в порядке, – повторила Лаура, открыла две упаковки с бинтами и марлевыми подушками, выкинула окровавленный пластырь и перевязала руку.
– Ну вот. – Она рывком встала, достала из холодильника воды со льдом и сделала пару глотков. Это помогло.
– Ты побледнела, – сказала ей Дебра. – Ты уверена, что не потеряешь сознание?
– Нет. Все хорошо. – И, чтобы доказать это, она вернулась к работе. Вскоре картофель был нарезан и положен вместе с остальными овощами на тарелку. Затем Лаура приготовила все необходимое для соуса и поставила вариться рис.
– Что бы мне приготовить на десерт? – взглянула она на Дебру.
– У тебя в холодильнике масса всего.
– Ты смеешься надо мной, девочка. Мне надо что-то делать. Как насчет горячего фруктового компота? – Скотт любил компот. Она достала консервированные фрукты и принялась укладывать их в большую кастрюлю. Вскоре кастрюля уже была в печи, и Лаура снова посмотрела на Дебру, прижимая к себе раненую руку, которая начала болеть, затем она встревоженно перевела взгляд на часы.
– Их нет уже целый час, – промолвила Дебра. – Это хорошо или плохо?
– Не знаю.
– У тебя болит рука?
– Немного. Все пройдет.
– Они скоро должны вернуться?
Лаура кивнула.
– Знаешь, Миган Таккер действительно ужасная. Она каждый месяц меняет мальчиков. Ни один судья не поверит ей.
– Надеюсь, дело не дойдет до суда, – сказала Лаура. – Если нам повезет, мы добьемся, чтобы обвинение было снято. – И, чувствуя необходимость чем-то занять себя и помня о том облегчении, которое ей принесло приготовление обеда, она спросила: – Хочешь чаю?
– Терпеть не могу чай. Чай пьют, когда болеют или при расстройстве желудка. Когда мы были маленькими, ты часто заставляла нас пить чай. Думаю, я никогда не смогу даже смотреть на него, не вспоминая при этом о сухарях и лекарствах. Нет, спасибо.
Лаура зажгла огонь под чайником.
– Мам?
– М-мм?
– Ты ведь знала, что Скотт спит с девочками, правда?
Не догадываясь, к чему она клонит, а потому не зная, насколько ей быть откровенной, Лаура пожала плечами.
– А почему ты спрашиваешь?
– А ты знала, когда он в первый раз это сделал?
– Если тебя интересует, прибежал ли он сразу домой, чтобы сообщить мне об этом, то нет.
– Но ты с ним разговаривала об этом заранее – я имею в виду о средствах предохранения и всяком таком?
– Точно так же, как с тобой, – кивнула Лаура.
– А презервативы давал ему папа?
Лаура не была уверена в этом. Она сомневалась в том, чтобы Джефф обсуждал такие проблемы со Скоттом: Джефф всегда испытывал неловкость, когда речь заходила об интимных вещах.
– Я думаю, Скотт сам пошел в аптеку и купил их. – Лаура взглянула на часы, недоумевая, почему их нет так долго, и прикидывая, когда они могут вернуться. Она жалела, что не поехала с ними – ожидание было невыносимым.
– Везет мальчикам. Они так легко могут этим заниматься. А если девочке потребуются таблетки, то ей придется идти к врачу, и ее родители сразу узнают обо всем.
– Возможно, это и к лучшему, – заметила Лаура. – Девочки более уязвимы. Они должны серьезно обдумать то, что собираются сделать. – И вышла в столовую.
– Это откровенный сексизм, – заметила Дебра, следуя за ней по пятам.
– Может быть. – Лаура отодвинула штору и начала вглядываться в темноту, но красная «миата», стоявшая на дорожке, была единственной машиной, которую ей удалось разглядеть.
110 
