82 
– Не покорность ли судьбе я слышу?
– Нет. Я училась в юридическом колледже в Нью-Хэвене и, закончив его, могла поехать куда угодно, но предпочла вернуться сюда. Я этого хотела.
– Почему?
– Здесь жила моя семья. Правда, родители уже умерли, а брат давным-давно уехал. И все равно я выросла здесь. Всю свою жизнь я прожила в одном и том же доме.
– Без шуток? – переспросил он. – Это здорово.
– Да, – улыбнулась Дафна. – Наверное. Как бы там ни было, мне здесь нравится. К тому же деньги по закладной выплачены, и все обходится дешево.
– А как насчет Гемпширского округа? Это хорощее место для занятий юриспруденцией?
– И да, и нет. У меня хорошая практика. Я занимаюсь уголовными делами, но преступления здесь не такие ужасные, как в больших городах, и мне это нравится. По кровавым убийствам я не специалист.
Мельроуз назвал ее крутой, и на вид она такой и казалась. Но теперь Тэк начал догадываться, что это не так.
– Значит, преступления здесь более «скромные». Это «да». А «нет»?
– Люди менее либеральны, – лаконично ответила она. – Юристы менее либеральны. Особенно мужчины.
Он понял, что она имела в виду.
– Вы должны участвовать в женском освободительном движении.
– Ага. Когда я начинала работать, для многих судей я была первой жешциной-адвокатом, которого они видели в своей жизни. Это старая история – мне приходилось работать в два раза усерднее и в два раза лучше. Это был неплохой жизненный опыт.
– Но худшее, наверное, уже позади.
– Наверное.
– Значит, испытание пройдено?
– Вовсе нет, В любом деле есть новизна, и все они отличаются друг от друга. Каждое дело – новое испытание.
Тэк откинулся назад и вздохнул:
– Думаю, в следующей жизни я буду адвокатом. Вы красиво живете, ребята. А что у меня? Мне интересное дело попадается раз в год. У вас же они постоянно. А еще – еще эффектность выступлений в зале суда, когда все на тебя смотрят, присяжные запоминают каждое слово, а журналисты цитируют твои высказывания. Я в то время, когда мои дела слушаются в суде, уже снова сижу в своем кабинете, зарывшись по уши в бумаги, до часа ночи; а когда я освобождаюсь, все уже отвеселились и крепко спят, так что мне не остается ничего другого, как возвращаться домой в холодную, пустую квартиру.
– После длинного дня в суде мой дом выглядит таким же пустым и холодным, – донесся тихий голос из полумрака. – Если в выступлении перед присяжными и есть какой– то блеск, он меркнет тут же за дверью зала суда. Поверьте, профессия адвоката не решает проблему одиночества.
Трудно было испытать жалость к самому себе, когда голос ее звучал так печально.
– Вы не производите впечатления человека, стремящегося к блеску.
– Я действительно к нему безразлична.
– Чего же вы хотите?
Дафна допила вино и поставила бокал.
– Сама не знаю.
– Скажите мне.
– Я бы сказала, если могла.
Тэк жестом попросил бармена повторить заказ.
– Хотите со временем стать судьей?
– Возможно.
– Хорошая работа в преклонном возрасте. Лестная.
– И все равно большой пустой дом к концу дня.
– Может, вам заняться политикой? Вы можете себе представить, что баллотируетесь в палату представителей?
– Нет.
– Почему?
У нее снова скривились губы.
– Я курила марихуану в колледже. Это не понравится здешним избирателям.
– Я готов курить с вами марихуану когда угодно, – откликнулся Тэк.
– Тсс!..
– Я серьезно.
– Не сомневаюсь. Вы будете только счастливы разрушить мою карьеру.
– Я и свою разрушу. Но тогда мне придется все начать заново. Вы никогда не задумывались, что бы сделали, если бы пришлось все начать снова. – Он выпустил из рук пустую бутылку из-под пива, когда за ней подошел бармен, и взял следующую. – Ребята в полицейском участке много болтают об этом. Знаете, я слышал, как они шутят: «Счастливчик этот Джеффри Фрай. Я бы тоже хотел взять и смотаться. Жаль, что мозгов не хватает». – Тэк перехватил ее изумленный взгляд и пожал плечами. – Вот что они говорят.
– Это глупо.
– Возможно. Но они не все глупы. Кое-кто из этих ребят скован по рукам и ногам. Работа, долги, обязательства. Многие завязли сразу после окончания школы, и им уже не выбраться, не избавиться от них. Так что они действительно считают, что Фрай поступил очень хитро.
– А вы? – поинтересовалась Дафна.
– Черт, нет. Он нарушил закон, а кроме этого, бросил свою семью. Я не вижу в этом ничего героического. Если бы у меня была семья…
82 
