86 
– И-ван!
Он настолько погрузился в свои мысли, что сначала не услышал голоса, а потом ему потребовалась еще минута, чтобы понять, что зовут его. Оклик раздался еще раз, теперь уже ближе, ион вскочил на ноги. Только жители городка знали его под этим именем, но никто из них еще ни разу не приходил к нему.
– Эй, Иван!
Это была Глори – махая рукой, она пробиралась к нему между камней, – узнать ее было почти невозможно: темные волосы спрятаны под плотную шерстяную шапку, а худенькая фигурка облачена в пальто. И лишь белоснежное личико выделялось на фоне серого дня, и на этом личике играла присущая ей улыбка, выражавшая полную невинность.
Будь это кто-нибудь другой, Джефф бы занервничал. Но Глори с ее нежностью и тяжелой медлительностью стала для него своей.
Испугавшись, что она может поскользнуться на камнях, он поспешил к ней навстречу.
– Господи, зачем ты сюда забралась, Глори?
– Я пришла навестить тебя, – откликнулась она, вдруг потеряв уверенность.
– Но сегодня так холодно.
Увидев, что он не сердится, а просто беспокоится о ней, она снова улыбнулась.
– Ну и что?
– А папа знает, что ты здесь?
Она кивнула.
– Он заставил меня надеть это, – она потянула за конец яркого шерстяного шарфа, который был дважды обмотан вокруг шеи, полностью лишая ее возможности двигаться, как хирургический воротник. – И сказал, чтобы я не оставалась у тебя долго. Но сегодня особенный день, и я знала, что ты один, и мне захотелось принести тебе кое-что.
За плечами у нее был рюкзак. Она попыталась стащить лямку с плеча, но мешали варежки. Джефф поспешно помог ей. Когда рюкзак был снят, он попробовал его на вес.
– А что внутри?
– Обед. Я решила, что вряд ли ты будешь готовить себе что-нибудь сам, а мы целый день закрыты. Так что здесь ветчина, картошка, капуста и булочки, которые испек папа. Я все завернула в несколько слоев фольги. Когда я выходила, все было горячим. Может, если ты это отнесешь сразу в дом, все будет еще теплым.
У Джеффа потекли слюнки.
– Ну-ка, ну-ка, – произнес он и, взяв Глори за руку, повел ее по камням. Когда они уже почти добрались до хижины, он начал упрекать себя за необдуманный поступок. Если он хотел, чтобы о нем как можно меньше знали, то показывать Глори свой дом было совершенно неразумным.
Но Глори оставалась Глори. Она была наивной и безобидной. Он не мог себе представить, каким образом она могла бы предать его. «Порше» был спрятан под брезент в сарае, его портфель вместе с деловым костюмом убран глубоко под кровать, так что в хижине не было ничего, что могло бы его выдать. К тому же не мог ведь он отправить ее обратно, особенно после того, как она проделала такой путь по морозу. Его тронула ее заботливость.
Поэтому он распахнул дверь и пропустил ее внутрь. Вид у нее был такой, словно она оказалась в хрустальном замке. Глаза расширились, на губах заиграла восторженная улыбка, которая стала робкой, как только она взглянула на него.
– Как красиво, – выдохнула она и, стащив с рук варежки, сунула их в карманы. – Как уютно. – Она обошла комнату по периметру, проводя рукой по спинке дивана, по столу и полкам, которые Джефф отчистил и отшлифовал. Она пробежала пальцем по корешкам книг: – Ты все это прочитал?
– Почти все.
– О-о-о.
Поставив рюкзак на стол, Джефф принялся разгружать его, извлекая пакет за пакетом, большинство из которых были теплыми на ощупь. Джефф еще ничего не ел после завтрака, который состоял из двух лепешек, тарелки холодной каши и молока. Он не сомневался, что Лаура, всегда заблаговременно думавшая о новогоднем обеде, приготовит его обязательно. Но ветчина отца Глори тоже пахла восхитительно, и он вдруг почувствовал, что страшно проголодался.
– Ты поешь со мной? – спросил Джефф.
Глори все еще рассматривала книги, трогая по очереди корешки.
– Я уже ела. – И, словно вспомнив о чем-то, она принялась оглядываться. – Если у тебя есть тарелки, я могу все для тебя разложить. – Увидев полки рядом с раковиной, она решительно направилась к ним.
– Ну зачем же тебе еще ухаживать за мной, – остановил ее Джефф. – Довольно уже и того, что ты принесла мне поесть. – Он подвел ее к столу и выдвинул стул. – Ты мне доставишь огромное удовольствие, если просто посидишь рядом, пока я ем. – И вдруг он понял, что это не пустые слова, а его искреннее желание. С Глори он не будет чувствовать себя так одиноко. – Может, снимешь пальто? – Свое он уже повесил на крючок у двери.
86 
