Особенно,... 
269 
Шли месяцы, проходили годы: ни жена, ни дети, ни товарищи по службе не знали, что случилось с генералом. Только после разгрома фашизма оставшиеся в живых узники концлагерей рассказали о бессмертном подвиге Д.М Карбышева.
Сначала он попал в фильтрационный лагерь Острув-Мазовецкий в Польше, где пленных переписывали, сортировали и допрашивали. Здесь быстро узнали, что в отделение для старших офицеров заключен советский генерал Д М. Карбышев. Пленные стремились увидеться с ним, и всем он говорил, что нельзя сидеть сложа руки и даже здесь нужно любыми способами помогать родине бороться с врагом. Фашисты попробовали "обработать" советского генерала и привлечь на свою сторону выдающегося специалиста военно-инженерного дела. Однажды ему объявили, что он "свободен", так как советское правительство якобы отказалось от него, но Д.М Карбышев сразу же разгадал провокацию.
В лагере генерал заболел дизентерией, которая сильно истощила его организм. Он очень ослабел, и в таком состоянии его вместе с другими полураздетыми и истощенными от постоянного недоедания пленными посадили в товарный вагон и отправили в другой лагерь, находившийся в Замостье. Здесь немцы снова пытались уговорить Д. М. Карбышева перейти к ним на службу, обещая всяческие блага, но советский генерал был непреклонен. Страшнее голода и пыток была тоска по родине, и только яростная ненависть к врагу отгоняла от Д. М. Карбышева уныние. В Замостье военнопленные узнали о разгроме немцев под Москвой, о числе уничтоженных и взятых орудий и танков и о многих километрах, пройденных советскими войсками по заснеженным дорогам Московской, Калининской и Тульской областей. Эта весть была для них музыкой — далекой и одновременно родной и близкой. После этой радостной вести тоска по Родине проникала в сердце еще глубже, и люди завидовали птицам, пролетавшим над лагерем, с волнением прислушивались к ночной темноте, некоторые пытались бежать…
Из Замостья генерала Д. М. Карбышева отправили в тюрьму "Святой Крест", а оттуда на юг Германии — в Хаммельбургский лагерь для военнопленных, который немцы возвели еще в Первую мировую войну. Паутина колючей проволоки опутывала приземистые деревянные бараки, в узких проходах между ними маячили серо-зеленые фигуры часовых. От других лагерей Хаммельбург отличался разве только тем, что здесь не дымились трубы крематориев и не было газовых печей, во всем остальном методы истребления людей были такими же бесчеловечными, как и везде. Пленных морили голодом, днем и ночью держали в сырых и холодных бараках, где люди до крови раздирали кожу под тряпьем, кишевшим вшами. Здесь советский генерал получил лагерную одежду с нагрудным № 5722, здесь через несколько дней после прибытия он включился в работу Комитета сопротивления — подпольной организации военнопленных. Д. М. Карбышев еще находился в карантине, но вокруг него уже группировались больные и санитары; кто-то тайком приносил в лагерь листовки, и он читал их и комментировал.
В Хаммельбурге шла вербовка в "Русскую освободительную армию" (РОА), входившую в состав немецких войск. Советского генерала стали склонять к сотрудничеству, но на все уговоры переменить голодное лагерное существование на "роскошную жизнь" генерала вермахта он отвечал: "Убеждения не выпадают вместе с зубами из-за недостатка витаминов в лагерном рационе… Я Родиной не торгую!" После этого гитлеровцы обрушили на Д. М. Карбышева все ужасы лагерного режима, которые его ослабевшему организму трудно было бы выдержать, если бы не надежная помощь товарищей по несчастью. В лагере всегда становилось известно, как поступил Д. М. Карбышев в том или ином случае, и пленные всегда поступали так же.
В январе 1943 года в Хаммельбург доставили раненого советского танкиста П. С. Махуру, взятого в плен под Сталинградом. П. С. Махура, которого Д. М. Карбышев знал еще до войны, рассказал о прорыве немецкой обороны и об окружении армии генерала-фельдмаршала Ф. Паулюса. Подпольная организация распространила эту радостную весть по всему лагерю, и о сталинградской победе советского народа узнали узники всех национальностей. Даже инвалиды и больные вылезали из бараков, чтобы своими глазами увидеть живого участника великой победы — танкиста П. С. Махуру.
Лагерное начальство, обеспокоенное сплочением военнопленных и их подпольной борьбой, в начале 1943 года стало небольшими группами отправлять пленных в разные стороны — кого в Нюрнберг, кого дальше, а кого в такие места, откуда возврата уже не было… Д. М. Карбышева перевезли в Берлин — в штаб инженерных войск. Здесь его посадили в настоящий каменный мешок, в котором над головой ярко горела электрическая лампа. Старый генерал потерял счет времени, сутки здесь не делились на дни и ночи, прогулок не было. Однажды Д. М. Карбышева вызвали к профессору Г. Раубенгеймеру, за научными трудами которого он постоянно следил до войны. Немецкий профессор снова предложил ему сотрудничать: его освободят из лагеря, он будет жить в Берлине и получать жалованье по чину. И Д. М. Карбышев снова отказался. Генерала отправили в лагерь военнопленных в Нюрнберг, где содержались узники из многих стран Европы. И в этом лагере Д. М. Карбышев сразу же включился в деятельность Комитета сопротивления фашизму. Перед членами организации стояла ответственная задача — связаться с иностранными рабочими, которых было очень много на военных заводах Нюрнбега, и организовать саботаж и диверсии. Несмотря на всю сложность, задания подпольного комитета выполнялись: так, например, на одном из заводов советский офицер вывел из строя стотонный пресс, на другом — взорвали склад боеприпасов, советские девушки подожгли в Нюрнберге больничную кассу…
269 
