42 
Лили рассмеялась и повисла у него на шее. Ее лицо было так близко, что он видел золотые искорки, прыгающие в лучистых серых глазах. Потом глаза закрылись, и Брюс ощутил ее поцелуй на своих губах.
Она творила с ним чудеса, когда целовала его. Он как-то сразу терял голову. Расслаблялся – и одновременно сжимал ее все сильнее. Давал почувствовать ей собственную власть над ним.
– Ты на вкус – корица, лимон и мята…
– Нравится?
– Очень.
– Тогда я возьму на заметку. Можешь сразу перечислить все остальное, что тебе еще нравится.
– Твоя задница. Волосы у тебя на груди. Твои руки. Твой…
– Стоп. Так недалеко до беды.
Сто процентов его знакомых женщин никогда бы не назвали его задницу. Скорее, бриллианты от Тиффани. «Бентли». Спортивный «ягуар». Но ведь это Лили Смит…
– Давай подробнее рассмотрим волосы на груди…
– Да, забыла, еще мне нравятся твои шелковые рубашки. И то, как они расстегнуты, а из-под них выглядывают волосы на груди…
– Знаешь что, Лили Смит?
– Что?
– Иди ко мне!
Они вкатились в гостиную и некоторое время занимались поцелуями и довольно беспорядочным раздеванием друг друга, а потом как-то вдруг оказалось, что первый шквал уже миновал, и они лежат на ковре, а рядом валяется гроздь винограда и почему-то – расческа.
Брюс перевернулся на бок, подпер голову локтем и сообщил:
– Кое-кто в этой комнате очень красивый.
– Кто же это?
– Ты.
– Это правда. Признаю это. Но в этой комнате есть еще кое-кто, и тоже очень ничего.
– Кто же это?
– Ты. И я тебя люблю.
Хорошо, что потом она опять закрыла глаза и начала целовать его, потому что Брюс вдруг чего-то испугался. Именно этих ее слов. Три слова, которые регулярно говорятся в плохих и хороших фильмах, которые он сам говорил несколько раз нескольким женщинам… Слова, которые бессчетное количество раз говорили ему. Но почему-то сейчас у него все внутри оборвалось. Брюс знал почему.
Это надо прекращать. Надо остановиться, сбросить скорость, плавно свести все на нет и прекратить полностью. На полной скорости они рискуют просто не справиться с управлением и вылететь с дороги в пропасть. А на черепашьей скорости Лили ездить не согласится.
Она сказала, что любит. Легко – и искренне. А он?
Поздняя ночь. Разгромленная постель. Два переплетенных тела.
– Брюс, ты спишь?
– Да…
– Было здорово.
– Да.
– Ты под кого косишь сейчас? Под сурового и немногословного шерифа?
– Нет. Я кошу под спящего. Два часа ночи.
– А я здесь ни при чем. Я предлагала остановиться еще в половине первого.
– Да уж… предлагала… Я прям отказаться не смог. Спим!!!
– Брюс?
– Ммм…
– Ты спишь?
– Ммм…
– Правда?
– Да…
– Ох, прости… Я тут подумала…
– Нет.
– Да я не об этом подумала!
– О чем ты подумала?
– О мороженом.
– О чем?
– «Вишневый сюрприз с шоколадными сердечками».
– Ты серьезно, что ли?
– Абсолютно. Но я переживу и без него, спи дальше.
– Точно переживешь?
– Конечно… Раньше-то обходилась…
– Лили?
– Ммм…
– Вставай.
– Ммм…
– Лили, подъем.
– Который час…
– Половина пятого. Вставай.
– Ты спятил?
– Нет. «Вишневый сюрприз с шоколадными сердечками» тает.
– У меня никакого Сюрприза нет… Боже! Брюс, ты что, выходил?
– Да.
– В ночной супермаркет?
– Да.
– Ради меня?
– Ну… да.
– У меня нет слов.
– Почему ты упала обратно в койку?! Немедленно иди есть этот проклятый Сюрприз! Что-то не так, Лил?
– Все просто отлично. Потрясающе. Немыслимо. Ложись. Спи…
– О господи! Женщины! Никогда я их не понимал и не пойму.
– Не знаю, не знаю. Меня ты понимаешь отлично.
– Я думал, ты хочешь мороженого.
– Хочу. И съем. После.
– После чего?
– Сейчас узнаешь…
– Лили…
Если бы Брюс знал, как легко Лили Смит заходит в кабинет к главному редактору «Шика», он бы удивился. Лили возникла на пороге у Реджи и весело помахала рукой. Он поднялся ей навстречу, улыбаясь и с удовольствием разглядывая ее оживленное, сияющее личико.
– Салют, красавица. Выглядишь просто великолепно. Ты на минуту или кофе выпьешь?
– Если у тебя есть время – то поговорить.
– Для тебя у меня всегда есть время. Заходи, садись.
Лили долго усаживалась на диван в углу кабинета, пытаясь заодно привести свои мысли в порядок. Она сошла с ума, это очевидно. Идти к Реджи за советом… Более того, обсуждать с ним… О небо, Лили Смит свихнулась окончательно.
42 
