77 
— Вижу по твоему лицу, что ты винишь себя за гибель людей Гринвелда на мосту, — заметил Ангус.
Элайна кивнула.
— Я прав. Но ты так же виновата, как если бы проткнула каждого из них мечом. Надеюсь, ты снова поступишь так же, чтобы спасти людей, укрывающихся за этими стенами, так что не мучай себя. Англичане сами напали на нас. Поэтому не позволяй чувству вины управлять твоими действиями. Ты поступила правильно, и я горжусь, что ты носишь фамилию Данбар.
— Но сегодня погибли не только воины Гринвелда. Мы потеряли и четверых наших людей.
— Они отдали жизнь за своих родных и близких. В замке двести женщин и детей. Любой из моих мужчин с радостью отдаст за них жизнь.
— Мужчин? Да двое из погибших совсем еще мальчишки! — возразила Элайна.
— Даже у мальчишек есть гордость. Не отнимай ее у них, чтобы облегчить свою совесть.
Элайна поежилась от этих слов, а Ангус протянул к ней свою дрожащую руку.
— Вот так, — удовлетворенно сказал он, когда она пожала ее. — Ты еще плохо знаешь наш народ, и я тебе кое-что объясню. Я и любой из моих людей отдаст за тебя жизнь. Я — как твой отец. А мои люди поклялись защищать тебя до последней капли крови в тот день, когда ты вышла замуж за моего сына. Да и ты сама поступала сегодня точно так же. Ты рисковала своей шеей, своей прекрасной шейкой, — при этих словах Ангус гневно взглянул на нее, — наблюдая за англичанами из-за стены, а не приказала сделать это кому-то другому. Нет более почетной смерти для мужчины, чем умереть, защищая тех, кого он любит. А что до того, что двое погибших были мальчишками, позволь не согласиться с тобой. Они были мужчинами. Этих парней всегда будут помнить за храбрость, которую они сегодня выказали.
Элайне стало немного легче, и она кивнула.
— Вот так-то лучше. — Ангус устало откинулся на подушку. — Так, значит, положение у нас незавидное?
— Да, — подтвердила Элайна. — Видно, человек Гринвелда соврал, сказав, что был один. А может, он и не знал, что Гринвелд последовал за ним со своими людьми.
— Скорее всего соврал. Гринвелду чертовски повезло, что Дункан уехал. Слишком уж невероятное совпадение.
— Так вы считаете письмо уловкой? Значит, Дункана хотели выманить из замка?
— Не знаю. Аллистер, по его словам, письма не видел. Он взял лишь свернутую в трубочку бумагу, да и та исчезла еще до того, как он вернулся в замок.
— Англичанин мог незаметно вытащить ее на обратном пути. Они ведь ехали на одной лошади.
— А где сейчас этот англичанин? Элайна насторожилась.
— Я совсем забыла о нем.
— Я тоже. Проверь, как он, когда выйдешь от меня, и пошли кого-нибудь доложить мне. Можешь приставить к нему охрану. — Заметив, что Элайна встревожилась, Ангус ободряюще похлопал ее по руке. — Хоть и незавидное у нас положение, ну да ничего. Пока мы держим оборону, все хорошо. А когда вернется Дункан, он задаст им жару.
— А как вы думаете, когда он вернется? — подала голос леди Уайлдвуд.
— До Колкюхоунсов четыре дня пути.
— Четыре дня?! — ужаснулась леди Уайлдвуд.
— Четыре дня туда, четыре обратно, да еще придется провести сражение… — мрачно подытожила Элайна. — Мы потеряли много людей уже в первый день, милорд. Едва ли… — Она замолчала, заметив, как бледен и как устал Ангус. Не следует усугублять его страдания еще и своими страхами. И, через силу улыбнувшись, Элайна закончила: — Едва ли нам будет трудно отражать атаки неприятеля в течение этого времени.
— Ты храбрая девочка, и мне это по душе, — промолвил Ангус и закрыл глаза.
Посмотрев на свекра, Элайна вздохнула.
— Ему нужно отдохнуть, — прошептала леди Уайлдвуд.
— Да, и тебе тоже. Ты же весь день провела на ногах, помогая Герти ухаживать за ним.
Леди Уайлдвуд отмахнулась.
— Если бы не я, лорд Ангус был бы сейчас цел и невредим.
Элайна, уже стоявшая у двери, обернулась.
— Ты ни в чем не виновата, мама.
— Нет, виновата. Гринвелд явился сюда из-за меня.
— Гринвелд — жестокий и жадный ублюдок. Но ты-то тут при чем?
— Нам не удастся сдерживать его в течение двух недель. Для этого у нас слишком мало мужчин.
— Ничего, справимся.
Леди Уайлдвуд пришла в отчаяние.
— Не надо было мне приезжать сюда! Я знала, что он последует за мной. Приехав, я подвергла собственное дитя и всех обитателей Данбара огромному риску. Если я сдамся, он не тронет тебя.
Элайна похолодела.
— Ты ведь и сама это понимаешь, детка, — прошептала леди Уайлдвуд. — Ему только это и нужно.
77 
