– Да, разумеется. Не хотите ли вина?
– С удовольствием.
Лорд Роберт, поклонившись, удалился и через минуту вернулся с бокалом вина для Шарлотты. Когда снова заиграла музыка, он извинился и сказал, что должен найти себе следующую партнершу. Шарлотта с улыбкой попрощалась с ним. Она не сомневалась в том, что Стюарт скоро вернется. В зале было очень душно и жарко, и Шарлотта решила, что они со Стюартом выйдут на террасу подышать свежим воздухом. А там, в темноте, они наконец-то останутся наедине…
– Добрый вечер, графиня. Или, может быть, позволите обратиться к вам «моя дорогая Шарлотта»?
Услышав этот голос и насмешливые слова, Шарлотта вздрогнула и обернулась.
Перед ней стоял мужчина, который погубил ее когда-то и разрушил ее жизнь…
Глава 13
– Конечно же, вы не забыли меня, – с улыбкой сказан Джереми Хайд-Джонс. – Я вас тоже не забыл, хотя, помнится, вы тогда были совсем другой.
– Мой жизненный принцип – учиться на своих ошибках, а затем забывать о них, – проговорила Шарлотта. – Добрый вечер, сэр. – Она отвернулась от Хайд-Джонса и снова повернулась к танцующим, хотя в этот момент глаза ей застилал туман, и она ничего не видела.
Почему эта случайная встреча так ее ошеломила? Разве трудно было предвидеть, что они с Хайд-Джонсом могут встретиться снова? Наверное, не следовало появляться в свете. Тогда бы она не встретила этого мужчину из своего прошлого.
– Перестань, Шарлотта, – с улыбкой сказал Хайд-Джонс. – Неужели ты забыла, как много мы когда-то значили друг для друга?
– Полагаю, я значила для вас примерно пять тысяч фунтов, – проговорила она, глядя прямо перед собой.
Куда же запропастился Стюарт? Почему его так долго нет?
– Ты была горячей малышкой, – сказал Хайд-Джонс, оглядывая ее с интересом. – Хотя теперь у тебя гораздо больше достоинств, которые могли бы привлечь мужчину. Твои прелести стали еще очевиднее.
Шарлотта взглянула на поредевшую, с залысинами, шевелюру Джереми – когда-то он был обладателем буйной копны золотистых волос.
– Зато твоих достоинств с тех пор заметно поубавилось.
Джереми поджал губы:
– Вижу, ты остроумна по-прежнему. Люблю острых на язык женщин. Интересно, научилась ли ты хоть чему-то полезному за все это время? Ты давала слово, что научишься.
– Я научилась убивать змей, а не играть с ними, – ответила Шарлотта.
– Я помню, какая нежная у тебя была кожа. Дай мне снова ощутить ее вкус.
Шарлотта в ужасе отшатнулась:
– Что вы себе позволяете?..
– Полно вам, Шарлотта. Чего еще вы от меня ожидали? Ваш отец хотел меня застрелить.
– Очень жаль, что он этого не сделал.
Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:
– Но теперь никто мне не помешает. Я знаю, что Дрейк неравнодушен к вам. Без сомнения, вы уже обо всем догадались. У него сейчас незавидное положение. Родители выставили его за дверь.
Шарлотта округлила глаза.
– Как странно… Помнится, когда-то вы рассказывали о себе тоже самое, жалуясь на жизнь и стремясь вызвать у меня сочувствие. Вы сделали все, чтобы я ошибочно приняла вас за джентльмена.
– Все, хватит! – заявил Хайд-Джонс, скрестив на груди руки. – Вам не к лицу вести себя как обиженная старая дева. Думаете, я ничего не слышал про вас? Ну как же!.. Долгие годы вы были не очень-то щепетильны в выборе любовников. Говорят, вас даже ублажали двое мужчин одновременно. Или это вы их услаждали? Вы должны благодарить Бога, что я делаю вам предложение. Женщина с вашей репутацией не продержится в обществе долго, кто бы ни вывел ее в свет. А если кое-что из вашего прошлого станет достоянием гласности, ваше имя смешают с грязью… – Он протянул руку к лицу Шарлотты и щелкнул пальцами по ее локону, выбившемуся из ее прически. – На этот раз я даже согласен поддержать вас. Мы можем обсудить почасовую оплату. Или, если хотите, я могу заплатить всю сумму вперед. Теперь я могу себе это позволить.
Ошеломленная Шарлотта не могла пошевелиться. И была не в силах вымолвить ни слова, хотя внутри у нее все клокотало от гнева. Что она сможет противопоставить лживым россказням, которые этот человек грозится распространять о ней в обществе? Наверняка он будет обвинять ее в распутстве и разнузданных оргиях. И даже если никто серьезно не отнесется к этим сплетням, то люди все равно будут смаковать подробности и передавать слухи из уст в уста. Одно дело – страдать за грехи и ошибки своего прошлого, совсем другое – быть обвиненной в том, чего ты не совершала…