очень нудно 
87 
А Стюарт… Шарлотта похолодела, подумав о том, что он вообразит, когда до него дойдут эти отвратительные сплетни. Мистер Дрейк будет вне себя от гнева, когда узнает, какую женщину привел Стюарт в его дом. Он отречется от него, разорвет с ним всякие отношения. Из-за угрозы нового скандала Стюарту снова придется уехать из Лондона. И очень может быть, что он не захочет иметь с ней ничего общего. Скорее всего Стюарт постарается как можно скорее жениться на какой-нибудь милой девушке с незапятнанной репутацией. И она, эта девушка, обеспечит ему достойную жизнь, которую он заслуживает.
Шарлотта находилась на грани обморока. Она постоянно старалась внушать себе, что рано или поздно потеряет Стюарта, но не могла представить, что это произойдет так внезапно – как гром среди ясного неба. Более того, в глубине души Шарлотта надеялась, что ничего подобного никогда не случится. Она не могла представить, что Стюарт вдруг навсегда уйдет из ее жизни. Еще никто и никогда не был ей нужен так, как Стюарт. Она не думала, что такое когда-нибудь может с ней произойти, но оказалось, что она не могла жить без этого человека. А негодяй, когда-то погубивший ее, стоял сейчас перед ней с наглой самодовольной ухмылкой. И теперь он снова хотел причинить ей боль, хотел отнять у нее Стюарта и лишить ее возможности начать новую жизнь. Вероятно, он мог бы даже отнять у нее Сьюзен. При этой мысли ее сердце пронзила боль еще более сильная – ведь если Сьюзен найдут, она, возможно, снова ее потеряет. И тогда ей придется нанять компаньонку для племянницы и опять уехать за границу, оставшись в ее памяти как «порочная тетя Шарлотта». Она думала, что после десятилетия скитаний наконец-то обрела свой дом, но теперь ей придется вновь отправиться в изгнание…
– Скажите мне вот что… – медленно проговорила Шарлотта, стараясь не выдавать своих чувств. – Скажите, неужели вы всерьез надеялись, что я вернусь к вам? Или вы думали, что глупая малышка, которую вы совратили тринадцать лег назад, никогда не повзрослеет? На что вы рассчитываете, делая подобное предложение мне, зрелой женщине с большим жизненным опытом? Неужели вы полагаете, что мне нужен такой мужчина, как вы? – Шарлотта рассмеялась, не скрывая своего презрения. – Когда-то вы просто забавлялись, не так ли? Возможно, рассчитывали найти легкий путь к богатству, если повезет.
– Не обвиняйте меня, – проговорил Хайд-Джонс. – Вы ведь хотели того же… Да, признаю, меня привлекало ваше приданое. Но не забывайте: вы были уже не ребенком, а красивой молодой женщиной.
– Мне едва исполнилось семнадцать.
Джереми поджал губы и нахмурился. Потом со вздохом проговорил:
– Как вы сами сказали, все это произошло тринадцать лет назад. С тех пор многое изменилось. Вы повзрослели, а я теперь и сам обладатель весьма приличного состояния. И это значит, что сейчас мы могли бы проверить на практике, во что могли бы вылиться наши отношения, если бы ваш отец не…
– Если бы мой отец меня не спас, – перебила Шарлотта. – И если я еще раз вас увижу, то поверьте: буду держать наготове пистолет. А я не могу похвастаться такой же выдержкой, какой обладал мой отец. – Она выплеснула в лицо Хайд-Джонсу остатки вина из своего бокала. Затем в бешенстве прокричала: – Желаю тебе гореть в аду!
Швырнув бокал на пол, так что осколки осыпали башмаки Хайд-Джонса, Шарлотта направилась к выходу. Покидая танцевальный зал, она не видела ни Стюарта, ни лорда Роберта, ни герцога Уэра – никого. Она смотрела прямо перед собой – и ничего вокруг не замечала. Она не помнила, как вышла из особняка Трокмортонов и спустилась по лестнице. Снова оказавшись в доме Дрейка, она не могла вспомнить, как туда добралась.
Шарлотта постучала в парадную дверь, и слуга открыл ей. Возможно, он удивился, что она вернулась с бала так рано или, может быть, не удивился – Шарлотта не видела его лица, – она просто прошла мимо и направилась к лестнице – ей хотелось как можно быстрее добраться до своей комнаты, где она могла бы остаться наедине с самой собой и дать волю эмоциям.
Тяжело дыша, Шарлотта поднималась по ступенькам. Оказалось, что она задыхается, и она дернула за ожерелье, желая поскорее его снять. Ах, она погибла – и ничего уже не исправишь. Никто не сможет ей помочь. Никто ее не спасет.
Она потеряла все, что было ей дорого. Все надежды и мечты рухнули в одночасье. Поздно раскаиваться и сожалеть. Когда она в первый раз покинула Англию, она была слишком молодой и глупой, чтобы задуматься о том, что ее действия будут иметь далеко идущие действия. Оправившись от потрясения, она сказала себе:
87 
