Особенно,... 
96 
— Мы можем праздновать в номере, — сказал я, вытирая рот и глядя на свои руки, заметя кровавые полосы на них.
— Что с тобой, Голубка? Ты выиграла, я — тоже, мы вернули долг Мика, и я только что получил уникальное предложение.
Двери лифта открылись, но я осталась стоять на месте, когда Трэвис вышел в коридор.
— Что за предложение? — спросила я. Трэвис протянул руку, но я проигнорировала его. Я сузила глаза, уже зная, что он скажет. Он вздохнул.
— Я же сказал, мы поговорим об этом позже.
— Давай поговорим об этом сейчас.
Он наклонился, вытянул меня за запястье в коридор, а потом поднял на руки.
— Я заработаю достаточно денег, чтобы возместить то, что Мик взял у тебя, чтобы оплатить твою учебу, расплатиться за мотоцикл и купить тебе новую машину, — сказал он, вставляя в щель карту-ключ. Он открыл дверь и опустил меня на ноги. — И это только начало!
— И как именно ты собираешься сделать это? — в груди появилось неприятное чувство и мои руки начали дрожать.
Он взял мое лицо в свои руки, с восторгом.
— Бенни собирается позволить мне бороться здесь, в Лас-Вегасе. Шесть штук за бой, Голубка. Шесть штук за бой!
Я закрыла глаза и покачала головой, блокируя волнение в его глазах.
— Что ты сказал Бенни? — Трэвис поднял мой подбородок, и я открыла глаза, боясь, что он уже подписал контракт.
Он усмехнулся.
— Я сказал ему, что подумаю об этом.
Я выдохнула, и не выдержала:
— О, слава Богу. Не пугай меня так, Трэв. Я думала, ты серьезно.
Тревис поморщился и успокоился, прежде чем снова начал говорить.
— Я серьезно, Голубка. Я сказал ему, что нужно сначала поговорить с тобой, но я думал, что ты будешь счастлива. Он планирует один бой в месяц. Ты хоть представляешь, сколько денег мы получим? Целое состояние!
— Могу, Трэвис. Я, также, могу контролировать себя, пока нахожусь в Вегасе, то нельзя сказать о тебе. Я должна вытащить тебя отсюда, пока ты не натворил какую-либо глупость.
Я подошла к шкафу и начала срывать одежду с вешалок, яростно запихивая одежду в наши чемоданы.
Трэвис нежно схватил меня за руки и развернул.
— Я могу это сделать. Я могу драться для Бенни в течение года, а затем мы остановимся. Надолго, надолго.
— Что ты собираешься делать? Бросить университет и переехать сюда?
— Бенни будет привозить меня, над моим расписанием он тоже поработает.
Я недоверчиво рассмеялась.
— Не будь таким наивным, Трэвис. Если тебе будет платить Бенни, ты не будешь только раз в месяц драться для него. Ты забыл о Дэйне? Все закончится тем, что ты станешь одним из его головорезов!
Он покачал головой.
— Мы уже это обсудили, Голубка. Ему ничего от меня не нужно, кроме боев.
— И ты веришь ему? Знаешь, что его здесь все зовут — Лукавый Бенни!
— Я хотел купить тебе машину, Голубка. Хорошую. И оба наши образования будут полностью оплачены.
— Да? Теперь нам раздает стипендии мафия?
Трэвис сжал челюсти. Его злило, что ему приходится убеждать меня.
— Это будет нам на пользу. Я смогу скопить на покупку дома для нас. Больше нигде я не смогу заработать такие деньги.
— А как насчет твоего диплома по уголовному праву? Ручаюсь, что тебе придется видеться со своими старыми одноклассниками, когда будешь работать на Бенни.
— Малышка, я понимаю твои замечания, правда. Но я уже все продумал. Я буду заниматься этим год, а потом мы все бросим и будем делать, что душе угодно.
— Ты не уйдешь так просто от Бенни. Он — единственный, кто может сказать тебе, когда хватит. Ты понятия не имеешь, с кем имеешь дело! Не могу поверить, что ты даже думаешь об этом! Работать на человека, который прошлой ночью угробил бы нас обоих, если бы ты его не остановил?
— Именно так. Я остановил его.
— Ты остановил двух его легковесных головорезов, Трэвис. Что ты будешь делать, если их будет дюжина? Что ты будешь делать, если они придут за мной во время одного из твоих боев?
— Ему нет смысла делать это. Я заработаю ему кучу денег.
— Стоит тебе решить, что ты больше не хочешь этим заниматься, как ты тут же станешь расходным материалом. Вот как действуют эти люди.
Трэвис отошел от меня и выглянул в окно, мерцающие огни отразили происходящую на его лице борьбу. Он принял свое решение еще до того, как сказал мне об этом.
— Все будет в порядке, Голубушка. Я уверен в этом. А потом мы все уладим.
96 
