Особенно,... 
97 
Я покачала головой и отвернулась, чтобы упаковать всю нашу одежду в чемоданы. Как только мы приземлимся дома, старый Трэвис снова вернется. Вегас меняет людей, и я не могу нормально с ним разговаривать, пока он опьянен деньгами и виски.
Я отказалась от дальнейшего обсуждения этого вопроса, пока мы были в самолете, боясь, что Трэвис скажет мне лететь без него. Я пристегнула ремень безопасности и стиснула зубы, глядя, как он с тоской смотрит в окно, пока мы поднимались в ночное небо.
— Это огромные деньги, Голубка.
— Нет.
Его голова дернулась в мою сторону.
— Это мое решение. Не думаю, что ты видишь всю картину целиком.
— Думаю, ты потерял свою чертову голову.
— Ты даже не хочешь обсуждать это?
— Нет, как и ты. Ты не будешь работать на убийцу в Вегасе, Трэвис. Смешно, если ты думаешь, что это тема для обсуждения.
Трэвис вздохнул и посмотрел в окно.
— Мой первый бой через три недели.
Мой рот открылся.
— Ты уже согласился?
Он подмигнул.
— Еще нет.
— Но собираешься?
Он улыбнулся.
— Ты перестанешь беситься, когда я куплю тебе Лексус.
— Не хочу я Лексус, — кипела я.
— У тебя будет все, что захочешь, малыш. Представь, каково это будет: поехать в любой автосалон, какой захочешь, и все, что тебе нужно будет сделать, так это выбрать свой любимый цвет.
— Ты делаешь это не ради меня. Хватит притворяться.
Он наклонился, целуя мои волосы.
— Нет, это ради нас. Ты просто не понимаешь, как здорово будет.
Холодная дрожь пробежала по моему телу. Он не видел причин, пока мы были в Вегасе, и я была в ужасе о того, что Бенни сделал ему предложение, от которого невозможно отказаться. Я прогнала прочь опасения. Я должна верить, что Трэвис любит меня настолько, чтобы не купиться на доллары и ложные обещания Бенни.
— Голубка? Ты знаешь, как готовить индейку?
— Индейку? — спросила я, взятая врасплох внезапным изменением разговора.
Он сжал мою руку.
— Ну, скоро выходные по случаю Дня Благодарения, и ты же знаешь, как мой папа любит тебя. Он хочет, чтобы ты пришла на День Благодарения, но мы всегда заказывали пиццу и смотрели игру по телику. Я подумал, что, может, мы с тобой попробуем приготовить индейку вместе. Понимаешь, чтобы хоть раз был настоящий ужин с индейкой у Мэддоксов.
Я сжала губы, стараясь не рассмеяться.
— Надо только разморозить индейку, положить ее в сковородку и поставить в духовку на весь день. Это не так уж и сложно.
— То есть, ты придешь? Поможешь мне?
Я пожала плечами.
— Конечно.
Его внимание отвлекли огни внизу, и я не теряла надежды, что он сможет понять, в конце концов, как ошибался насчет Бенни.
Трэвис поставил наши чемоданы на кровать и рухнул рядом с ними. Он не поднимал тему о Бенни, и я надеялась, что Вегас начал выветриваться из его организма. Я искупала Тото, недовольная тем, что он провонял дымом и грязными носками, пока все выходные провел в квартире у Бразила, а затем насухо вытерла его в спальне.
— О! Теперь ты пахнешь намного лучше! — захихикала я, когда он отряхнулся, обрызгав меня крошечными каплями воды. Он встал на задние лапы, покрывая мое лицо маленькими щенячьими поцелуями. — Я тоже скучала по тебе, малыш.
— Голубушка? — позвал Трэвис, нервно сжав пальцы в кулак.
— Да? — отозвалась я, вытирая Тото пушистым желтым полотенцем.
— Я хочу заниматься этим. Я хочу драться в Вегасе.
— Нет, — сказала я, улыбаясь счастливой мордочке Тото.
Он вздохнул.
— Ты меня не слушаешь. Я собираюсь заняться этим. Через несколько месяцев ты поймешь, что это было правильное решение.
Я взглянула на него.
— Ты собираешься работать на Бенни.
Он нервно кивнул, а потом улыбнулся.
— Я просто хочу заботиться о тебе, Голубка.
У меня в глазах заблестели слезы от того, что он твердо это решил.
— Мне ничего из того, что будет куплено на эти деньги, не нужно, Трэвис. Я не хочу иметь дело ни с Бенни, ни с Вегасом, ни с чем-либо другим, связанным с этим.
— Но у тебя не возникает проблем при мысли о покупке машины на деньги от моих боев здесь.
— Это другое, и ты знаешь это.
Он нахмурился.
— Все будет в порядке, Голубка. Вот увидишь.
Какое-то мгновение я смотрела на него, надеясь, что в его глазах промелькнет веселье и, ожидая, что он скажет мне, что пошутил. Но в его глазах отразились неопределенность и алчность.
97 
