54 
С прошлого вечера им было о чем поговорить. Он считал, что имеет на нее какое-то влияние, пускай и совсем слабое. Его просто бесила мысль, что она по-прежнему считает, будто они с девушками могут перестрелять угрожавших им бандитов.
Роуз вышла из дверей пансиона, свежая, как утренняя заря. Она надела широкополую шляпу, которую так любила, а волосы не убрала в прическу, а свободно распустила по спине. Чем больше он смотрел на нее, тем больше ее хотел. Хорошо это или нет, но они связаны друг с другом, и с этим ничего не поделаешь. Что толку рыдать над прокисшим молоком.
– Стыд какой! Теперь без вооруженной охраны не привезти и десятка яиц, – брюзжала Роуз, когда они тронулись в путь.
Обычно он испытывал наслаждение от их совместных прогулок, но на этот раз настороженность и напряженное ожидание, что в любой момент в них могут выстрелить, заставляли его сидеть на самом краю скамьи.
– Что бы ты ни говорил, но за этим происшествием наверняка стоят твои приятели. И вообще непонятно, с какой стати я должна тебе доверять, если ты с ними из одной шайки.
– Роуз, я не разбойник и не бандит.
– Да, наверное, зато ты – бродяга.
– Ты что, собираешься придираться ко мне всю дорогу? – спросил Зак. – Может, лучше расслабиться и просто послушать щебечущих птичек?
– Ты всегда по утрам такой капризный, Маккензи?
– Я люблю утро!
Роуз замолкла. Он знал, что своим ворчанием она просто пытается скрыть нервозность. И если за этими выстрелами действительно стоит Тейт, у нее есть веские причины нервнимать. Он тоже переживает за этих несчастных официанток – особенно за Роуз. И если, как он подозревал, у Рейборна общие с Тейтом интересы в деле кражи скота, значит, Роуз находится в еще большей опасности.
Его мучила эта мысль всю дорогу, пока они не доехали до фермы Уилсонов. Когда они подъехали, ворота оказались запертыми и заложенными перекладиной.
– Странно, что Кельвин и Эффи не вышли нас встречать, – воскликнула Роуз. Она спрыгнула с повозки подошла к домику и постучала.
– Мистер Уилсон! Миссис Уилсон! – Когда ответа не последовало, она посмотрела на Зака и пожала плечами. – Наверно, они куда-то уехали.
– Разве они могли уехать, не предупредив вас? – спросил он.
– Вряд ли. Они же знают, что мы приезжаем каждое утро. Как бы там ни было, я их и на празднике тоже не видела.
Зак тоже спрыгнул с повозки.
– Может быть, они просто забыли сказать вам, что уезжают?
– Не думаю. Они слишком тактичные, чтобы заставлять нас приезжать сюда понапрасну.
– И дым из трубы не идет.
Роуз взглянула на крышу и кивнула:
– В самом деле. Как ты думаешь, может, они заболели?
– Давай-ка все выясним.
Зак взялся за дверное кольцо, и когда дверь легко открылась, он вошел внутрь. И сразу почувствовал зловоние. Бог знает, сколько раз ему приходилось вдыхать этот скорбный запах.
– О Господи, – пробормотал он.
Старик сидел в кресле, голова его покоилась на столе. Ему выстрелили в спину. Его жена лежала на полу перед камином.
– Не входи сюда, Роуз.
Но он предупредил слишком поздно. Она уже вошла и стояла позади него.
– О-о! Нет! – завопила она и в ужасе закрыла лицо руками. Зак обнял ее за плечи и постарался побыстрее вывести наружу, чтобы избавить от этого ужасного зрелища.
На дворе Зак долго держал ее в объятиях.
– Можешь ты подождать здесь, дорогая, пока я все проверю?
Она кивнула, тихо рыдая.
Вернувшись в домик, Зак на всякий случай проверил пульс стариков, но это было бесполезно. Судя по лужам крови на полу, можно было с уверенностью сказать, что они умерли сразу.
– Ч-что нам теперь делать? – заикаясь, спросила Роуз, когда он снова вышел к ней.
– Для них мы ничего не можем сделать, Роуз. Надо ехать обратно в город и там обо всем рассказать.
– Ты хочешь сказать, мы так их здесь и оставим? Он обнял ее за плечи и повел к повозке.
– Голубка моя, сейчас мы больше ничего не можем для них сделать. Это дело шерифа.
Роуз была убита горем.
– Не понимаю, как кто-то мог так отвратительно поступить с этими милыми, безобидными людьми. Ты думаешь, это индейцы?
– Здесь уже много лет нет индейских войн.
– Тогда кто это, Зак?
В его мозгу возник образ Джесса Тейта.
– У зла нет определенного цвета кожи, Роуз.
– Я просто не понимаю такого злодейства. Кто может быть таким безжалостным?
– Некоторые люди такими рождаются. Никому не суждено самому выбирать, каким путем пойдет его жизнь.
54 
