Особенно,... 
24 
Она отпила остывшего чаю. Два часа назад его принес темнокожий мистер Оливер. Он же доставил ее вещи. Нетронутые чемоданы стояли в углу комнаты у старомодной кровати. Чтобы скрыть смущение, Ванесса попросила его рассказать о себе. Молчаливый слуга поведал, что мать его была рабыней, а отец – испанец из Санто-Доминго. Он знаком с виконтом девятнадцать лет, а с мистером Джейкобсом – лишь пять.
Пять лет. Сразу после... Что он тут делает? Служит секретарем у виконта? В этом нет ничего странного – он окончил Оксфорд с отличием. Но мистер Оливер не стал отвечать на новые вопросы и предоставил Ванессе распаковывать вещи. С тех пор чай давно остыл, но она не станет просить еще.
Кто-то тихо постучал в дверь. Наверное, мистер Оливер сам решил принести еще прохладительного.
– Да?
Дверь распахнулась, вошел Роберт Джейкобс.
Ванесса вскочила. Они молча смотрели друг на друга. Да, он стал еще симпатичнее, чем она помнила: волосы были такими же темными, глаза словно густой шоколад. Высокий и широкоплечий. Казалось, что он ничуть не изменился, но стал еще мужественнее и как-то благороднее.
– Утром я объясню виконту, что не смогу остаться.
– Неужели видеть меня вновь так ужасно?
– Ужасно? Видеть тебя?
Хотелось солгать, что она в высшей степени недовольна встречей, но сказала совсем другое:
– Ты такой же красавчик, как и раньше.
«Когда мне было тридцать, а тебе – двадцать. А теперь каждый из нас стал на пять лет старше». Его щеки зарделись.
– Насколько я помню, ты не смогла достаточно быстро сбежать из кареты во время нашей последней встречи. Наверное, это было ужасно – молодой человек признается в любви респектабельной супруге преподавателя Оксфорда.
Она тяжело дышала. Даже столько лет спустя один взгляд его темных глаз причинял страдания. Пусть прошло много времени, между ними все давно кончено, а ее все ещё охватывает дрожь.
– Я не... Но я не знала, что ответить. Это было просто невозможно.
– Возможно, пока один из нас не заговорил.
Она сделала умоляющий жест.
– Нет, это было невозможно. Для тебя это было бы бесчестьем, а для меня – позором.
Его губы побелели.
– А теперь?
– Теперь? Ничего не изменилось. Я должна идти своей дорогой. Буду гувернанткой, как раньше.
– Твой муж оставил тебя в нищете?
Она сухо улыбнулась:
– Ему нечего было оставлять. Крошечный доход, которого хватает чуть больше, чем на самое необходимое.
– А я наследник неплохого состояния.
У Ванессы сжалось сердце. Она смотрела на него жадным взглядом. Он был единственным мужчиной, который заставил ее почувствовать себя любимой.
Он молча смотрел на нее. Пять лет назад у нее не было выбора. И теперь у них выбор небольшой. Тоска, желание, раскаяние – вот и все.
– Виконту нужно сказать правду. Я это сделаю.
– Нет, я. Не надо было мне приезжать.
Роберт сжал кулаки.
– Нет. Капитан Финли не просто работодатель. Я ему сам все объясню.
– Капитан Финли?
– Я имею в виду лорда Стоука. Раньше его звали капитаном Финли.
– Понятно.
Она ничего не поняла, но уточнять не стала. Да, виконт не похож ни на одного из лордов, с которыми она встречалась, будучи и гувернанткой, и женой преподавателя. Выглядит он так, словно большую часть жизни провел на свежем воздухе.
Александра не упоминала, что он служил на флоте или был каким-то еще капитаном. В письме она называла его «виконтом» и отзывалась о нем самым лучшим образом. Он явно хорош собой и обладает некоторым шармом. Странно, что Александра поведала о нем совсем немного, и явно намеренно.
– Я поговорю с ним, – повторил Роберт.
Он долго всматривался в Ванессу внимательным и даже оценивающим взглядом, в котором не было и намека на желание. Разумеется, он возмужавший молодой человек, а пять лет для молодого мужчины – целая жизнь.
Наконец он повернулся и вышел, не пожелав спокойной ночи. Ванесса закрыла лицо руками и поняла, что сегодня не сомкнет глаз.
Мэгги помахала блондину, стоявшему под ложей:
– Мистер Хендерсон!
Красиво очерченные брови леди Федерстон взмыли вверх.
– Мэгги, молодая леди никогда не машет и не кричит.
– Я пока что не молодая леди. Гувернантка приедет только завтра.
– И тем не менее.
– Она права, Мэгги, веди себя прилично, – выпалила Александра.
Если Мэгги замолчит, может быть, Хендерсон их не заметит. Александра не испытывала никакого желания встречаться с этим человеком, да и по лицу мистера Берчарда было ясно, что и он не жаждет этого.
24 
