30 
— О да! — прошептала она, закрыв глаза и запрокинув голову. — Как хорошо!
— Правда? — довольно ухмыльнулся Этьен. Сев так, что ее грудь оказалась на уровне его рта, он сомкнул губы вокруг розового соска и обвел языком твердеющую маковку.
— Бож-же, как приятно! — задохнулась Рейчел. Она заерзала у него на коленях. — Сильвия говорила, эротические сны — это что-то, но… Бож-же!
Этьена кольнула совесть, но он тут же отогнал ее подальше. В конце концов, Рейчел получала от сна удовольствие, и он честно пытался ее разубедить.
Но его самоуспокоительный монолог оборвался, как только пальцы Рейчел добрались до пояса джинсов. На этот раз Этьен не пытался ее остановить, а, напротив, прерывисто втянул в себя воздух, чувствуя, как непроизвольно сокращаются мышцы живота, когда ее пальцы справились с застежкой и потянули за молнию. Ее рука как раз скользнула под джинсы, когда дверь спальни распахнулась и на пороге возникла Маргарита.
— Так-так! — с холодным сарказмом зазвенел ее голос. — Вижу, вы неплохо поладили.
Этьен застонал, а Рейчел, выпрямившись, закрутила головой по сторонам. Ее взгляд недоуменно замер на женщине.
— А вы что делаете в моем эротическом сне?
— В эротическом сне? — Маргарита Аржено вопросительно посмотрела на сына.
— Э-э… — только и смог выговорить Этьен.
Глава 6
— Ты должен был убедить ее, что она не спит!
— Знаю, — примирительно сказал Этьен. Он еще никогда не видел мать такой сердитой. С Рейчел она держалась очень сердечно, тактично пропустив мимо ушей вопрос об эротическом сне, и вообще вела себя так, словно и не застукала их в самый неподходящий момент. Вручив Рейчел объемистую сумку, набитую вещами из ее квартиры, Маргарита предложила гостье снять безразмерное барахло Этьена, деликатно намекнув, что в своей одежде ей будет удобнее. После чего попросила Рейчел спуститься вниз, когда она будет готова, и вместе с Этьеном вышла из комнаты.
Пока они шли по коридору и спускались по лестнице, мать ни разу не нарушила молчания, что ясно выражало степень ее недовольства. И теперь, уже в гостиной, Этьен пытался оправдаться:
— Но я старался ее переубедить! Честное слово…
— Значит, плохо старался! — резко оборвала его мать. — Я тебя умоляю, девочка думала, что видит эротический сон!
— Эротический сон? — переспросил Бастьен, то ли насмехаясь, то ли ужасаясь.
— Потрясающе! — Люцерн — точная копия Бастьена, только чуть повыше ростом — достал из кармана ручку и блокнот и что-то записал.
Сердито глянув на братьев из-под насупленных бровей, Этьен мысленно сосчитал до десяти и повернулся к матери:
— Мама, но она ни в какую не соглашается, что она — вампир. Уперлась, и все тут! Изворачивается и так и сяк, высасывает из пальца какие-то дикие объяснения, выдумывает бог знает что — лишь бы не смотреть правде в глаза.
— Наверное, ты просто недоходчиво объяснил, — послышался низкий мужской голос. Повернув голову в сторону бара, Этьен с удивлением заметил стоявшую там парочку. Говорил мужчина, но Этьен в первую очередь обратил внимание на сестру. Не считая белокурых волос, Лизианна как две капли воды походила на мать. Его сестра всегда была исключительной красавицей, но сейчас, когда она шла к нему через всю комнату с бокалом в руке, ее красота сияла ярче солнца. Помолвка определенно пошла ей на пользу.
Этьен перевел взгляд на мужчину за ее спиной. Грегори Хьюитт, высокий, статный брюнет и по совместительству жених Лизианны, расплылся в приветственной улыбке.
— Не ожидал вас увидеть, — сказал Этьен. — Я думал, вы по горло заняты подготовкой к свадьбе.
— Ради семьи дела могут подождать, — тихо ответила Лизианна и обняла брата. — Кроме того, должна же я познакомиться с твоей будущей супругой.
Этьен сник. Его «будущая супруга» либо отбрыкивалась от него что есть сил, либо вытворяла что-нибудь совсем уж невообразимое, вроде попытки овладеть им под предлогом, что ей снится эротический сон.
— Итак, — повторил Грегори, обнимая Лизианну за талию, — наверное, ты все представил в неверном ключе.
— Конечно, так оно и было, — с улыбкой поддакнула Лизианна. — Как только она узнает обо всех выгодах, то мигом изменит свое мнение.
— Да рассказал я ей обо всех выгодах, — не сдавался Этьен.
— А вот и не обо всех.
Как он ни был раздражен таким неверием в его способности, от лукавой улыбки сестры сердце смягчилось.
30 
