Последние отзывы

  104  

Встав и пройдя несколько шагов, она открыла дверь, и тогда…

О, тогда она увидела серебряные пряди в его черных как смоль волосах – они напоминали вспышки света. Глаза его были темно-синими, как синева ночного неба, в них только чуть посверкивали серебристо-серые искры. Такие знакомые ей глаза, такие печальные и усталые.

И такие любимые.

– Виктор, – прошептала она.

Мой Виктор!

– И Молли!

Молли в знак приветствия завиляла хвостом.

– Привет, Джейн.

Моя Джейн.

– Могу я войти?

– Конечно, Виктор. Что-то не так?

Что еще могло быть не так с человеком, уже обвиненным в убийстве полицейского и заключенным в тюрьму? Джейн отлично помнила выражение лица детектива Ларри Биллингса, его глаза, полные ненависти, и ту страшную ночь в парке «Золотые ворота».

– Почему ты пришел?

– Из-за Ника.

Изящные руки ее, которые когда-то обнимали его с такой страстью, с такой не запятнанной сомнениями радостью, теперь болезненно сжимали одна другую.

– Что случилось? Ему плохо, да, Виктор?

– С Ником все в порядке, Джейн. С ним ничего не случилось, кроме того, что уже произошло. Ты так волнуешься за него?

– Очень. Если ты пришел спросить меня, хочу ли я ему помочь, то я готова сделать все возможное, и Хоуп знает это.

– Да, она это знает. Но есть кое-что еще, касающееся Ника… и тебя, Джейн.

– Я знаю, что он не виновен.

– Я это тоже знаю.

И мы можем убедить его разрешить нам, тебе и мне, защищать его, бороться за него. Мы будем бороться за его жизнь и свободу вместе.

Это была прекрасная, светлая мысль, чуть не заставившая Виктора забыть о горькой реальности. Но он смирил себя и сказал только:

– Но ты не знаешь, Джейн, что Ник – наш сын.

* * *

– Счастливого Рождества, – приветствовала их Сибил, разочарованная тем, что Чейз и Кассандра явились к ней одни. – А где Виктор?

– Он у Джейн.

– У Джейн? – Сибил с отвращением покачала головой. – А вы двое здесь потому, что…

– Сибил, мы знаем, что вы сделали третьего января тридцать четыре года назад.

На одно короткое мгновение в глазах Сибил появился страх, но он тотчас же сменился выражением царственного изумления.

– Третьего января тридцать четыре года назад? Не припоминаю, что бы это могло быть. Мы, Куртленды, всегда точны и практичны, всегда заранее готовимся к Рождеству и всегда получаем подарки, на которые рассчитываем.

– Но на тот «подарок» вы наверняка не рассчитывали.

– О, тогда вы, наверное, имеете в виду Галахеда, моего коня, который получил приз? По правде говоря, я уже и забыла, когда он родился.

– Вы прекрасно все помните и отлично знаете, о чем мы говорим, Сибил, – перебила ее Кассандра. – Речь идет о сыне Виктора, которому было десять дней от роду, когда вы отправили его в больницу Сан-Франциско, заявив перед этим Виктору, что его сын умер.

Красиво изогнутая бровь Сибил вопросительно поднялась.

– Очень любопытно. Думаю, эта фантазия – следствие мозговой травмы, которую вы получили на Хэллоуин. Не понимаю только, как вам удалось убедить в этом Чейза и Виктора. Ведь это же бред, Кассандра. Но вы, конечно, уверены в себе, как и всегда, верно?

– У нас есть доказательства, – отважно солгала Кассандра.

Это была необходимая и оправданная хитрость. Им еще предстояло получить эти доказательства, но Кассандра не сомневалась в успехе.

– Врачи и сестры, выхаживавшие найденыша, живы, и они подтвердят, что младенец остался жив. Они помнят, куда был отправлен ребенок, когда вы в слезах явились в имение сообщить Виктору о смерти его сына. Но теперь Виктор все знает, Сибил, все до последнего факта.

И тут с Сибил произошла внезапная перемена. Из надменной красавицы она в одно мгновение превратилась в подавленное и жалкое существо. Голос ее дрожал, когда она спросила:

– Виктор презирает меня, да?

– Боюсь, вы не ошиблись, – негромко произнес Чейз. – Думаю, что он и теперь не понимает, зачем вы это сделали.

Обманутая мягкостью его голоса, Сибил подняла глаза на Чейза, и ее мастерски накрашенные губы изогнулись в печальной улыбке:

– Вот в этом-то и вопрос, Чейз. Он никогда меня не понимал.

* * *

Голос Джейн звучал удивленно и взволнованно.

– Не понимаю. Ты говоришь, это наш общий сын, Виктор? Что ты имеешь в виду?

– Это тот самый ребенок, что родился у тебя в канун Рождества.

– Но я не знаю ни о каком ребенке…

  104