Особенно,... 
79 
– Миссис Мейсон?
– У меня нет возражений.
Лицо судьи Барнс выразило изумление – реакция, на которую не замедлил обратить внимание телезрителей комментатор в студии.
– Это из ряда вон выходящее заявление! – воскликнул Грегг Адамс. – Обычно прокурор пытается отвести любое предложение со стороны защиты. Возможно, Мэлори Мейсон хочет добиться большей активности от своей свидетельницы. Независимо от того, каким путем это будет достигнуто.
Люциан Ллойд извлек запачканное засохшей кровью золотое кольцо из пластикового мешочка. Обмакнув свой собственный тончайший льняной платок в стакан с водой, стоявший на его столе, он принялся методично стирать следы крови с кольца, особенно тщательно протирая место, где кольцо пришлось разрезать, чтобы снять его с распухшего пальца Кассандры.
– Могу я подойти к свидетельнице, ваша честь?
– Если миссис Мейсон не возражает.
– Возражений нет.
Люциан Ллойд приблизился к Кассандре, но не торопился передавать кольцо. Кассандра Винтер Тесье вся затрепетала и вцепилась в подлокотники кресла, в котором сидела.
– Итак, миссис Тесье, наденьте его.
В зале суда была только одна камера, которая позволяла лишь по очереди видеть свидетельницу, судью и обвинителя. Поэтому и зрители, и комментаторы могли только догадываться о том, что происходит, до тех пор, пока Люциан Ллойд не заговорил снова:
– Может быть, мистер Тесье тоже подойдет сюда, ваша честь? Вероятно, ему бы хотелось этого.
– Миссис Мейсон?
– Не возражаю, ваша честь.
Через несколько мгновений Чейз Тесье оказался досягаемым для камеры, которая дала возможность всем наблюдавшим за процессом увидеть его волнение и отметить чувство собственного достоинства и изящество. Чейз производил впечатление священника, готового исполнить последнее желание умирающей. Чейз знал, где расположена камера, и занял такое положение, чтобы Кассандра оказалась скрытой от любопытного глаза.
Никто, кроме Кассандры, не видел выражения его глаз, пронзительного и одновременно нежного. Никто, кроме нее, не слышал его сочувственных, ободряющих слов, когда он надел ей украшенное розами кольцо, легко скользнувшее по ее исхудавшему, покрытому шрамами пальцу.
Этим кольцом я обручаюсь с тобой.
О нет, Чейз, нет!
Он смутил и расстроил ее. Чейз увидел и почувствовал это, но он уже не мог ничего поделать и поэтому просто повернулся и с непроницаемым лицом вернулся на свое место.
– Я не сомневаюсь, что вам очень тяжело, миссис Тесье, – провозгласил Люциан Ллойд торжественно. – Вы прошли ужасное испытание. И потому я буду предельно краток. Мы уже установили, что вы не помните момент нападения на вас…
– Не помню, – отозвалась Кассандра.
– Миссис Тесье… – Люциан Ллойд смотрел на нее так, будто она была его любимым, но шаловливым и непослушным ребенком. – Это ваш первый и, надеюсь, последний опыт, связанный с перекрестным допросом в уголовном деле.
Мэлори Мейсон вскочила на ноги:
– Ваша честь!
– Мистер Ллойд. – Выражение лица судьи Барнс ясно показывало, кого она считает непослушным и шкодливым. – Суд не нуждается в ваших прогнозах.
– Конечно, конечно. Благодарю вас, ваша честь. Я просто хотел, чтобы миссис Тесье поверила: в конце тоннеля брезжит свет.
– Она это понимает. Полагаю, ее проинструктировали относительно правил ведения перекрестного допроса. Возможно, нам удастся сэкономить время, если я кое-что напомню.
Судья Барнс повернулась к Кассандре:
– Вы обязаны дать защитнику возможность задать вопрос, даже если он выскажет утверждение, которое покажется вам неверным, и вы с ним не согласитесь. У защитника нет права свидетельствовать, давать показания, а я прекрасно представляю, что такое свидетельство. Поэтому вы можете быть спокойны. Договорились?
– Да.
– Мистер Ллойд, пожалуйста, продолжайте.
– Благодарю, ваша честь.
Люциан Ллойд снова как ни в чем не бывало обратился к Кассандре:
– Вы никогда не говорили мистеру Форесту, что были замужем?
– Нет, – прошептала Кассандра, все еще не в силах унять дрожь.
Тем временем Ллойд снова обратился к своим заметкам, однако на этот раз вопрос, который он задал, не стал для Кассандры неожиданностью.
– Прежде вы никогда никому не говорили о насилии, о котором заявили суду?
– Нет, не говорила.
«Тварь. Тварь», – твердила про себя Кассандра. Мантра явилась как бы сама собой, без усилий с ее стороны, и она почувствовала, что дрожь начала понемногу успокаиваться.
79 
