45 
— Умник, — пробурчала Мэгги и поискала, где бы отравиться очередной порцией никотина. Наконец она обнаружила место для курения — наполовину остекленный бокс со сломанной вытяжкой и здоровенной пепельницей. В боксе находились двое неряшливых тинейджеров, которые выглядели так, будто стали свидетелями — или провокаторами — перестрелки на дороге, небритый тип, который попросил у нее прикурить, и большой плакат, гласивший, что если она бросит курить сегодня, то уже завтра ее легкие станут чистыми.
— Воистину, — Мэгги указала на табличку. Она нервничала, а нервничая, всегда говорила, да и подобные призывы ее раздражали. — Какая фигня. Однажды я привезла на «скорой» подругу. Доктор спросил, курит ли она. Нет, ответила та. Завязала лет десять назад, каждый день ей хотелось закурить, но она держалась. И знаете, что сделал доктор? Состроил рожу, покачал головой и произнес: «Ага, но вы курили. И это очень плохо, потому что вред уже нанесен». Ну и чему верить? Если бросить курить, тебе станет лучше или ты все равно загнешься от рака легких? Пусть уже выберут, что писать, хватит мозги пудрить.
— Знаете что я вам скажу, леди? Заткнулись бы вы ко всем чертям, — устало проговорил небритый. Мэгги взглянула на его бирку с именем. Он оказался доктором — главным хирургом, никак не меньше.
Мэгги затянулась в последний раз, погасила окурок и вернулась к креслам. Курение — чудесная привычка, благодаря которой можно познакомиться с милейшими людьми. Только она собралась опуститься в кресло подальше от типов с десятком сережек в каждом ухе, с татуировками на шее, воняющих — господи, лучше не думать чем, — как ее окликнули:
— Мисс Келли!
Она резво подбежала к юному доктору.
— Да? Я права? Аппендицит? Можно его увидеть?
— Мистера Толанда увезли в реанимацию, мисс Келли. В критическом состоянии. Я бы хотел поговорить с вами, если вы не возражаете, — доктор взял ее под руку и повел в маленькую комнатку за постом медсестры.
— Критическое? Вы сказали, критическое? Хуже тяжелого или серьезного, да? Но лучше, чем смертельное? В общем, все плохо? — Мэгги села на жесткий стул. — Я не понимаю.
— Мы тоже, мисс Келли, в том-то и дело. Можно подумать, мистер Толанд съел что-нибудь не то. Вполне. И еще есть подозрения на закрытую травму головы. Вы знаете, кто ударил его? Он выглядит так, будто подрался. Царапины — ваша работа?
Мэгги закашлялась, прикрывая рот.
— Ударил… Ударил его? Ну… да, это я. А поцарапал Веллингтон. Не тот, что с Ватерлоо, а мой кот.
— Правда?
Может, ей пойти домой, все-все написать и принести ему? Нет. Нужно говорить.
— Да, правда. Кёрк, мистер Толанд, мой друг, и мы обедали у меня дома. Потом он хотел поцеловать меня, а у меня в руках были тарелки — мать подарила на Рождество два года назад, я их терпеть не могу, они слишком тяжелые для посудомоечной машины, там уже сломались два колесика, на которых полочка ездит… Но я иногда ставлю их на стол, потому что это ее подарок. Как говорит доктор Боб, это еще одна причина тому, что я не готова быть самостоятельной… — Она поникла. — Да, я ударила его. На кухне, обеденными тарелками. Мне очень жаль.
— Понятно, — ответил Юный Доктор, и Мэгги почему-то ощутила, что он и вправду понял. На самом деле, если бы он позвонил в охрану, она бы его не осудила. — Вы сказали, что обедали у вас дома? Это было вчера вечером?
— В общем, да. — Мэгги на секунду смутилась. Потом снова выпрямилась. — Я все поняла. У него сотрясение мозга, да? Нельзя было класть его? Я во всем виновата!
— Он потерял сознание, когда вы ударили его? Жаловался на головную боль? На тошноту?
— Только на головную боль, — ответила Мэгги. — Это хорошо, да? — спросила она, надеясь, что ее ужасная вина от этого смягчится. — Я дала ему пакет с замороженной кукурузой, пару таблеток аспирина и смазала антисептиком царапины. Он запил аспирин вином, я даже поспорила с ним, чтобы он так не делал. Но он вел себя как ребенок.
Юный Доктор что-то записывал в историю болезни. Мэгги по его движениям пыталась угадать, что именно. Он закончил и закрыл лист обеими руками. Вот гад.
— У мистера Толанда синяк и поверхностные царапины, мисс Келли. На голове. Но меня больше интересует, что еще он делал вчера вечером. Что ел на обед, например, потому что у него чудной анализ крови.
— Чудной? Это медицинский термин?
— Именно. — Он снова взял ручку и начал писать. — Вы сказали, он пил вино?
45 
