Особенно,... 
115 
— Он тебя изнасиловал?
— Что? Да. Но он меня не убил.
Меган бросилась в объятия Джейка, вся дрожа и всхлипывая. Он гладил ее по голове и по спине; его рука коснулась чего-то липкого — кровь. Джейк снова вспыхнул от ярости, но оставить Меган одну он не мог. И не мог убить Алека. Во многих других странах это было бы легко и просто, но, увы, не в Америке.
— Мне необходимо принять душ, — заявила Меган.
— Меган, послушай. Этот скот тебя избил и изнасиловал. Нельзя, чтобы такое сошло ему с рук. Я… мы… словом, надо позвонить в полицию. Им нужны доказательства. Чем скорее я им позвоню, тем скорее все кончится, и ты примешь душ. Согласна?
Это было все равно что разговаривать с ребенком. Меган вполне спокойно его выслушала, а потом твердо сказала:
— Нет!
— Хорошо. Можешь ты мне рассказать, что произошло?
— Зачем?
Она смотрела ему прямо в лицо, и теперь в ее взгляде наряду с безнадежностью и беспомощностью появились недоверие и подозрительность. Господи, подумал Джейк, если он вынудил ее утратить ко мне доверие, я точно его убью.
— Затем, что, наверное, стоит обсудить это.
— Нет. Я просто хочу принять душ. Я так и сделаю, а ты отвезешь Гвен к ветеринару. Когда вернешься, мы сможем поговорить.
— Меган, посмотри на нее. Она великолепно себя чувствует.
— Ты обещал!
Ее взгляд говорил: я знала, что тебе нельзя верить. Джейк огромным усилием воли подавил раздражение.
— Ладно. Договорились. Я отвезу Гвендолин к ветеринару, но не могу оставить тебя одну. Позвоню-ка я Айену. Сейчас самое время сообщить ему о том, что произошло.
— Нет! Не звони.
— Почему?
— Он на меня рассердится.
Джейк уставился на нее непонимающими глазами.
— Из-за пьесы, — пояснила Меган.
— Меган, ты рассуждаешь совершенно нелогично. Я понимаю, через что тебе пришлось пройти…
— Нет, ты не понимаешь.
— Ладно, ты права. Я не понимаю. Потому что ты мне не рассказала, — терпеливо согласился Джейк. — Во всяком случае, ты потрясена и подавлена. Я не могу оставить тебя одну. Кому ты хочешь, чтобы я позвонил?
— Кэрри, — прошептала Меган.
— Дай мне номер ее телефона, — со вздохом произнес он.
Было уже половина первого ночи. Марк схватил трубку после первого же звонка. Кэрри села на постели.
— Да? — сказал Марк.
— Марк? — слегка запнувшись, предположил Джейк.
— Да, это я.
— Марк, говорит Джейк Истон. Прошу прощения, что беспокою так поздно. Мне срочно нужно поговорить с Кэрри.
— О Бекки?
— Нет. О Меган. Кэрри дома?
Марк без объяснений передал Кэрри трубку.
— Кэролайн, это Джейк. Меган… м-м… подверглась нападению.
— Что ты сказал? Что значит нападению? Она в порядке?
— Физически да. — Джейк взглянул на Меган. Ее синяки побагровели и распухли. — Вся в синяках, но это не беда. Главное, что она очень подавлена. Убита. Даже не хочет позвонить в полицию.
— Она знает, кто это сделал?
— Да. Это Алек, режиссер ее пьесы.
— Он ее изнасиловал?
— Да. — «Я не хочу, очень не хочу впутывать тебя в это, — думал он, — поверь мне, поверь». — Она ничего мне не рассказывает и не слушает меня.
— Где вы?
— У Меган.
— Я немедленно приеду.
— Я пошлю за тобой лимузин.
Кэрри помедлила с ответом, но подумала, что так безопаснее и проще.
— Хорошо, — сказала она и повесила трубку.
— Ты одна не поедешь, — запротестовал Марк, еще не вполне очнувшийся после недолгого — всего часа полтора — и такого необходимого ему сна.
— Непременно одна, — улыбнулась ему Кэрри; он слишком устал, чтобы спорить. — За мной пришлют лимузин. Номер их телефона я оставлю на столике.
Пока ждали машину, Кэрри связалась с больницей. Состояние Бекки не вызывало тревоги.
Джейк встретил ее у двери. Он сразу заметил перемену, которая произошла с Кэрри за то время, что они не виделись после приема у Меган. Она излучала уверенность и независимость, стала строже, утратила непосредственность и естественность. В чем дело, спрашивал себя Джейк, хотя ответ был ему ясен. Дело в любви Марка, в защите, которую давала Кэрри эта любовь, в том, чего никогда не мог дать ей он, Джейк. Марк ее любил, и оттого она стала сильнее, увереннее в себе и, как ни парадоксально, независимее. Это должно было бы обрадовать Джейка, именно такой он хотел ее видеть. Но он загрустил.
115 
