Особенно,... 
142 
Тем временем передовые части британской 2–й армии Монтгомери 3 сентября ворвались в Брюссель, а на следующий день танки союзников вошли в Антверпен и захватили неповрежденный порт. Антверпен также находился менее чем в 100 милях от Рейна и Рура – сердца германской индустрии.
В этот момент немцам нечем было остановить наступление Монтгомери. Как писал Бэзил X. Лидделл Гарт: «Редко в какой–либо войне подворачивалась такая возможность». Но Монтгомери ждал провал. Его передовой отряд остановился, чтобы «отремонтироваться, заправиться и отдохнуть», и возобновил движение 7 сентября, но продвинулся вперед лишь на 18 миль, к каналу Маас – Эско, где был остановлен отчаянно сопротивлявшимися подразделениями немецких парашютистов.
К середине сентября немцы укрепили оборону вдоль всего фронта. Монтгомери же, вместо того чтобы интенсивнее двигаться на восток, через Бельгию и юг Голландии, решил 17 сентября нанести удар четырнадцатью дивизиями в северном направлении (операция «Огород»), надеясь переправиться через Рейн и достичь Арнхема в Голландии, используя недавно сформированную 1–ю воздушно–десантную армию союзников для действий впереди основных сил. Его цель, не одобренная Эйзенхауэром, состояла в том, чтобы завершить проход у Рура и нанести прямой удар по Берлину.
Но реки, текущие по всей Голландии, создавали серьезные препятствия для движения войск, и британским танкам приходилось следовать по единственной дороге из Антверпена в Арнхем.
Немцы остановили наступление союзников раньше, чем оно достигло цели. Большая часть британской 1 –и воздушно–десантной дивизии высадилась в Арнхеме. Переправа там действительно оказалась недоступной для основных сил союзников. Британские парашютисты оказались отрезанными от своих войск и были вынуждены сдаться. Этот героический эпизод стал легендарным.
Неудачная попытка Монтгомери и Паттона пробить Западный вал и ворваться в сердце Германии в сентябре 1944 года стала предметом споров, которые не стихают до сих пор. Каждая сторона была уверена в том, что именно она могла выиграть войну, если бы получила необходимое количество топлива.
Паттон, когда его запасы горючего стали иссякать, бросился в штаб Брэдли. Он «мычал как бык», потом проревел: «К черту Ходжеса и Монти! Мы выиграем эту проклятую войну, если вы дадите возможность 3–й армии двигаться!» Монтгомери возражал против каждой поставки горючего Паттону; его жалобы стали громче после того, как удар по Арнхему, закончился неудачей.
Истина находится посередине. Немецкий генерал Зигфрид Вестфаль, который руководил штабом на Западном фронте 5 сентября, писал, что вся немецкая линия «была так продырявлена, что не заслуживала этого названия. До середины октября враг легко мог прорваться в любой точке, которая ему понравилась, перейти Рейн и ударить в глубь Германии почти беспрепятственно».
Было совершено несколько ошибок. Паттон атаковал Мец и Нанси, хотя их нужно было обойти, и тогда его войска могли выйти на север к Люксембургу и Битбургу, где было мало немцев. Это, как докладывал генерал Гюнтер Блюментрит, в результате могло привести к полному поражению германских войск.
Единственный, но серьезный промах Монтгомери заключается в том, что он сделал паузу с 4 по 7 сентября, дойдя до Брюсселя и Антверпена, и позволил немецким парашютистам организовать оборону. Вина его, писал официальный историк 21–й армейской группы Джон Норт, состояла в том, что он считал, что «война выиграна».
Почти ни у кого из высших военачальников союзников не было ощущения необходимости действовать быстро, и такое настроение преобладало в течение определяющих двух недель в середине сентября. Среди солдат также наблюдались явная склонность двигаться медленно и стремление всеми силами избежать ранения или смерти.
Неповоротливость Монтгомери в этой критической точке иллюстрирует тезис, что лучший шанс быстро завершить войну был потерян, когда в конце августа у Паттона закончился бензин. Американский генерал был на 100 миль ближе к Рейну, чем англичане. Он в гораздо большей степени, чем Монтгомери, был способен воспользоваться представившимися возможностями. И все же, как подчеркивал Вестфаль, прорыв почти в любом пункте мог оказаться успешным еще до середины октября, но ни Паттон, ни Брэдли, ни Монтгомери не увидели этого.
* * *
Тем временем на Восточном фронте положение немцев стало просто бедственным. К январю 1944 года в Красной армии насчитывалось в два раза больше людей и танков, чем в германской армии. Единственная возможность для немцев избежать полного поражения заключалась в немедленном отходе к границам 1941 года и строительстве глубокоэшелонированной линии обороны, усиленной минными полями и противотанковой артиллерией, к чему постоянно призывал Эрвин Роммель. Хайнц Гудериан и Эрих фон Манштейн рекомендовали аналогичный подход, но Адольф Гитлер отверг их предложения и 30 марта отстранил от должности Манштейна. Вследствие этого весь 1944 год немецкие войска на Востоке пытались удержаться в бесполезных пунктах, но не могли этого сделать и постоянно отходили.
142 
