55 
Шли дни, закончился сентябрь. Время стремительно отсчитывало день за днем, неделю за неделей. Между Ксенией и Гошей ничего не менялось. Они по-прежнему не встречались. Попытки к сближению со стороны Виноградова ни к чему не приводили. Ксения упорно хотела исчезнуть из его жизни — это становилось очевидным, но совершенно не устраивало его. Он не желал замечать очевидных вещей, оставляя в сердце маленькое пространство для надежды.
Несколько раз Гоша все-таки приезжал к университету и ждал Ксению. Спрятавшись за деревом, он курил сигарету за сигаретой и ждал. Он не собирался подходить к Ксении, просто хотел увидеть хотя бы издалека. Обычно приходилось уезжать ни с чем: у Ксении, по-видимому, другое расписание, а часы занятий, работы на кафедре были Гоше не известны. Он приезжал и надеялся на авось, умоляя своего ангела-хранителя помочь ему в такой малости. Неужели он просил о многом? Гоша терял терпение и надежду. Но все же его упорство привело к тому, что в один далеко не солнечный осенний день Ксения появилась на университетском крыльце. Оказалось, что Гоша совершенно не был готов к этому. Он растерялся, принявшись искать сигареты, зажигалку, не нашел и засуетился еще сильнее. Он чувствовал, как колотится его сердце, и не пытался унять его. Виноградов ощущал себя одиноким, потерянным, заброшенным судьбой на это злосчастное место у дерева с пожелтевшей листвой. Ему хотелось плакать, в горле стоял комок, мешающий дышать. Прислонившись к шершавому стволу, Гоша едва держался на ногах. Он не думал, что будет настолько потрясен.
Знакомым движением Ксения поправила волосы и остановилась, явно ожидая кого-то. Она то и дело проводила тонкими пальцами по шелку распущенных волос, кажется испытывая удовольствие от прикосновения. Гоша едва сдерживался, чтобы тут же не подбежать к ней. Он собрал всю свою гордость и самолюбие, чтобы остаться на месте и любоваться Ксенией издалека. Гоша отметил, что она хорошо выглядит. На ее лице не было ни тени той отрешенности и отчаяния, которые сводили его с ума в их последнюю встречу. Почему-то сейчас Виноградова это не обрадовало. Он испытал нарастающее негодование.
Она не смела так здорово выглядеть, когда их отношения висят на волоске от полного разрыва!
Гоша смотрел на Ксению, чувствуя, что от волнения близок к потере сознания. Голова закружилась, стало тяжело дышать. Ему пришлось крепко обхватить руками ствол липы, чтобы не упасть. Словно сквозь пелену он наблюдал, как Ксения спускается по ступенькам, разговаривая с какой-то девушкой. Они довольно оживленно что-то обсуждали, а потом случилось самое непредвиденное. Неподалеку от Гоши остановились темно-синие «жигули», на которые он бросил мимолетный взгляд. Виноградов не мог объяснить причину негатива, мгновенно вызванного этой ничем не примечательной машиной. Но обе девушки явно двигались в его направлении, а через несколько мгновений оказались в салоне этого автомобиля. Гоша, чтобы не привлечь к себе внимания, едва успел перейти к другому дереву и укрыться за ним. Машина скрылась за поворотом, а он все стоял и не мог сойти с места. Тонированные стекла не позволили увидеть хотя бы силуэт того, кто сидел внутри. Гоша не знал, что и думать. Он гнал от себя самые разные мысли, понимая, что объяснить все сможет только Ксения.
В нем взыграла ревность, к которой примешивалась элементарная мужская гордость. Словно только сейчас до него дошел смысл сказанного матерью. И он показался себе жалким, ничтожным. Он не станет опускаться до слежки, расспросов, подозрений. Ксения должна ответить на единственный вопрос: любит ли она его по-прежнему, согласна ли стать его женой? Его не устраивают никакие другие отношения. Гоша верил, что она обязательно скажет «да» и вернет ему силы и радость жизни. Но самым сложным оказалось задать этот вопрос. Мало того, что Ксения избегала общения — с этим можно было как-то справиться. Гоша все меньше был уверен в том, что услышит «люблю». Он боялся, что не вынесет отказа. Ксению было трудно узнать: она расцветает, уверенно выглядит, но при этом в ее жизни нет места для него. В это было трудно поверить, но она смогла за такой короткий срок практически отречься от всего, что связывало их многие годы.
С каждым днем Виноградов становился все мрачнее, и наконец наступил критический момент, когда Гоша ощутил потребность поделиться своими проблемами. Кандидатура Бори Краснина подходила по всем параметрам. Гоша понимал, что его товарищу уже известно многое, но дело было не в этом. Виноградову нужен был внимательный слушатель, а уж во вторую очередь советчик. Боря умел слушать. Этим они всегда отличались друг от друга: Краснин — спокойный, уравновешенный, медлительный и Виноградов — в детстве задумчивый и тихий, теперь же сама энергия, взрывной и темпераментный весельчак-балагур. В пятницу перед последним практикумом Гоша спросил:
55 
