62 
— Мне все равно, — отвернувшись к стене, ответила Вера Васильевна.
Ксения нервно улыбнулась и быстро направилась к выходу из палаты. И зачем она на самом деле стала отчитываться перед человеком, давно потерявшим счет времени? Идя по коридору, Ксения размахивала руками, что-то говорила себе под нос. Разозлившись на саму себя, Ксения чертыхнулась и успокоилась, только поймав на себе внимательный взгляд дежурной медсестры. Она смотрела на Ксению, чуть запрокинув голову назад.
— До свидания, — поравнявшись с ней, Ксения произнесла это как можно дружелюбнее, но до самого конца длинного коридора, продолжала ощущать на себе пронизывающий взгляд.
Вчерашнее посещение снова выбило Ксению из колеи. Так случалось каждый раз: ей требовалось время, чтобы прийти в себя после общения с матерью. Ее полное беспамятство, безумие все еще не укладывалось у Ксении в голове. С этим нужно было смириться, но она считала предательством по отношению к родному человеку считать так. Однако получалось, что нет способа вернуть утраченный разум Веры Васильевны. Врач каждый раз все более уверенно говорил об этом, настраивая Ксению на то, что со временем будет только хуже: могут начаться приступы неконтролируемой агрессии. Тогда свидания с ней станут вообще невозможны — Ксения боялась думать об этом. Почему-то она считала, что рано или поздно сможет вывести мать из состояния безумия. Особую важность в этой связи Ксения придавала своему диплому, который практически был у нее в руках. Она считала, что стоит маме увидеть этот заветный документ, как она тут же придет в себя. Ведь она так мечтала о том времени, когда ее девочка получит высшее образование, найдет хорошую, интересную работу Вера Васильевна всегда говорила, что у нее будет повод гордиться своей дочерью. Ксения должна была окончить университет только ради этого. Поэтому в ее новой жизни, в четком распределении времени на каждый день всегда была графа «университет». К тому же учиться осталось меньше года — такая малость в сравнении с четырьмя годами усиленного труда и стараний. Правда, о повышенной стипендии Ксения не думала — наверняка у нее теперь не будет так много времени на учебу, как раньше. Ей нужно заботиться о заработке. В новой жизни, в которой не было советов родителей, беспокойства по поводу ее поздних возвращений, времяпрепровождения, не существовало запретов в вопросах выбора, забота о хлебе насущном полностью лежала на плечах Ксении. Только поначалу она паниковала — казалось, ей никогда не заработать столько, чтобы содержать себя, оплачивать пребывание матери в больнице. Но очень быстро все изменилось — в карманах Ксении появились суммы, о которых прежде она и мечтать не могла.
Полная свобода действий, каждый день приносит что-то новое! Ксения ощутила себя единовластной хозяйкой жизни, по своему усмотрению расширяя и сужая границы пространства и времени. Скоро ее перестало волновать отсутствие в новом жизненном периоде настоящих подруг, друзей, Гоши. Прошлое должно было остаться на недосягаемом расстоянии. Ничто и никто не должны напоминать ей о том, что было «до». Ксения категорически отказалась от дальнейшего общения с Виноградовым, несмотря на его неоднократные попытки возобновить отношения. Его парламентер — Борис Краснин — неумело пытался помирить их. Наивный, красивый юноша, пожалуй, слишком красивый, и хорошо понимает это. Он строил свою дипломатию на излучаемом обаянии, надеясь, что именно оно — его главный, бесспорный козырь. Ксения демонстративно не обращала внимания на отточенные приемы Бориса. Она быстро смогла объяснить ему, что никто ни с кем не ссорился, просто она физически не может быть вместе с Виноградовым. Она просила передать ее убедительную просьбу больше не искать с ней встреч.
— Я начинаю новую жизнь. В ней нет места прошлому. Гоша — прошлое. Я благодарна ему за все, но больше не хочу думать о нем ни как о спутнике жизни, ни как о товарище. Знаешь, я придерживаюсь мнения, что между противоположными полами дружбы вообще быть не может, но дело сейчас не в этом. Мне не хочется опускаться до подробностей, Борис. Они слишком интимны даже для лучшего друга Игоря. Я желаю Игорю счастья. Он отличный парень и достоин лучшего выбора, чем я. Постарайся внушить ему это. Той Ксении, которую она знал, больше нет. Мои наилучшие пожелания Гоше и Любови Ивановне.
— Это твое окончательное решение? — Борис понимал, что его затея с треском проваливается. Он представлял глаза друга, полные надежды… — Ксения, это ведь так серьезно для Гоши.
62 
