Особенно,... 
107 
– Подруга. Возлюбленная.
Темные глаза Питера слегка сузились, удивленные, озабоченные, немного печальные. Он не верил, что Эллисон занимается этим – захватывающей, приносящей радость любовью – каждый день, почему же тогда она считает его другим? Разве Эллисон не знала? Разве не могла сказать?
Питер передвинулся к ней, к дальнему краю кровати и нежно взял в ладони ее лицо.
– У меня больше никого нет, Эллисон. Никого, кроме тебя.
– О! – только и выдохнула она.
– Почему ты хмуришься? Это тебя беспокоит?
– Нет. – «Нет, это именно то, чего я хочу».
– Ты все еще хмуришься. Скажи, в чем дело?
– Я просто подумала, – прошептала Эллисон, – что если бы Уинтер не заболела…
– Я оказался в «Элегансе» не просто потому, что у меня внезапно освободился день, Эллисон.
– Нет?
– Нет. Я думал о тебе.
– Но ты ушел.
– Я как раз хотел повернуть назад, когда ты появилась на бульваре.
– Правда?
– Правда. Я хотел спросить, есть ли у меня хоть какой-то шанс в сравнении с тем, кто прислал красные розы.
– Я тоже думала о тебе. Я чуть не купила Оладье подарок на День святого Валентина.
Питер улыбнулся и поцеловал мягкие губы Эллисон.
– Бьюсь об заклад, батарейки Оладьи уже зарядились, – искушающе прошептала между поцелуями Эллисон.
– Только ли батарейки Оладьи?
– Мои тоже.
– Эллисон…
– Да?
– Пославший красные розы…
Они говорили, перемежая слова поцелуями, касаясь друг друга губами при каждом слове, но здесь Эллисон отодвинулась и пристально посмотрела в его глаза.
– У меня никого нет, кроме тебя, Питер. – «И никогда не было».
Было уже семь часов, когда Питер и Эллисон покинули спальню и спустились на кухню, подгоняемые аппетитным запахом запеканки и мыслями о покинутой Оладье. На Эллисон был синий махровый халат Питера, просторный, уютный, туго стянутый поясом на ее тонкой талии, и пара шерстяных носков.
Оладья кинулась навстречу Питеру, но остановилась, увидев Эллисон. Склонив голову набок, собака смотрела на Эллисон неуверенно, но с любопытством.
Эллисон негромко рассмеялась и наклонилась, чтобы поговорить с собакой.
– Здравствуй, Оладья. Довольно страшно, да? Я тебя не виню. Я и правда выгляжу страшилищем. А ты такая красивая, чистая и блестящая.
Тихий голос Эллисон понравился Оладье, и она смело приблизилась к протянутым рукам женщины. Наконец Эллисон погладила ее по чистой, мягкой шерсти, и собака завиляла почти всем телом.
– Видишь? В конце концов, все не так уж плохо. – Эллисон повернулась к Питеру. – Она на самом деле красивая.
– Это ты на самом деле красивая, – прошептал Питер, целуя Эллисон в спутанные волосы.
Питер потрепал Оладью и открыл кухонную дверь, выпустив собаку побегать и насладиться свежим вечерним воздухом, дождь закончился. Он обнял Эллисон, и они вместе стояли и смотрели на носящийся по двору пушистый золотистый комок.
– Какие у тебя планы на завтра?
– Как следует поработать до полудня, а потом поехать к себе и ждать, когда ты меня заберешь. Хватит уже искушенности.
– Ты это о чем?
– Современная деловая женщина должна быть способна добраться до дома мужчины, особенно если он достаточно современен, чтобы приготовить обед, не промокнув до нитки, как ты считаешь?
– Думаю, да. – Питер засмеялся. – Но давай завтра попробуем по-другому. Я весьма старомоден.
– Я тоже.
На следующий день Питер забрал Эллисон из ее квартиры и привез обратно уже на рассвете следующего дня по дороге на студию.
Питер и Эллисон жили в Белмиде в своем мире романтики и пылкой любви. В мир за пределами Белмида каждый из них отправлялся в одиночестве, возвращаясь к своим успешным карьерам, и за первые три недели они ни разу не проделали этот путь вместе. Эллисон ужинала с родителями, пока Питер и Стив просматривали в Бербанке отснятый за день материал, и хотя Шон и Патриция гадали, что же это за волшебная любовь снизошла на их дочь, они все же предполагали, что это Роджер, и терпеливо ждали, когда Эллисон расскажет им. Эллисон разговаривала с Уинтер по телефону, слышала восторженные слова подруги в адрес Питера, но и ей ничего не сказала.
Первый совместный выход Питера и Эллисон за пределы Белмида был совершен ради верховой прогулки в клубе. Зимние дожди давно прекратились, но небо по-прежнему ярко сияло чистотой и свежестью. Питер и Эллисон ехали по Кенсингтонской тропе, а вокруг заливались тысячи птиц, всадников ласкал душистый ветерок и обволакивали ароматы народившейся весны.
107 
