Особенно,... 
151 
— Нет.
— Тогда, юная леди, у тебя впереди колоссальное удовольствие. Этот парень умеет себя ублажить.
— Так вам правда понравились мои песни? — Либерти вернула разговор в деловое русло.
— С небольшими оговорками, — сказал Паркер. — Это легко поправить.
— Оговорками? — встревожилась Либерти. — Например?
— Надо серьезно подумать о репертуаре. Пока он, прямо скажем, мрачноват. И помни: ты — не Алисия Кейс, так что не надо ее копировать. Она неповторима, и ты тоже будешь.
— Я никого не копирую! — оскорбилась Либерти.
— Не надо принимать меня в штыки, — предостерег Паркер. — Нам еще вместе работать. Вот тебе задание: научиться слушать критику и воспринимать ее, в противном случае мы ничего не добьемся. Мы понимаем друг друга?
Она покорно кивнула. Паркер — профессионал. Она — нет. Пока нет. Она будет делать как он скажет. Будет слушать и наматывать на ус.
И тогда, бог даст, все у нее получится.
По дороге обратно в отель Либерти вдруг обнаружила, что в лимузине они вдвоем с Деймоном.
— А где Паркер? — спросила она. У нее перехватило дыхание. — Я думала, он с нами поедет. Деймон рассмеялся.
— М-мм… Штука вот в чем. У Паркера тут симпатичная подружка, он ее в «Беверли Хиллз» прячет. Потому он и в Лос-Анджелес рванул так охотно.
— Я-то думала, он ради меня прилетел, — рассмеялась Либерти.
— Ах, ну да! Ты не обижайся, но к тебе он нежных чувств не питает.
— А он женат?
— Опять она за свое, — вздохнул Деймон, качая головой. — Ты что, из общества борцов за общественную нравственность?
— Что поделаешь, если у меня есть принципы? — улыбнулась она.
— Надо понимать, сегодня мне опять не обломится.
— Ни сегодня, ни завтра. И ты знаешь почему.
— Знаю, знаю, — сокрушенно проговорил он. — Я женат. И для тебя пустой звук, что у нас с женой уговор.
— Ну, я как раз слышала нечто обратное.
— Да? Интересно, что именно?
— Что, если твоя жена тебя с кем-то застукает, она девчонке по голове каблуками надает. Судя по всему, она у тебя с норовом.
Деймон расхохотался.
— Каблуками уж точно не надает: она помешана на обуви, девочка моя. Холит ее и лелеет.
— Тебе лучше знать, — сказала Либерти и задумалась. «Еще неделю назад кто бы мог подумать, что я буду сидеть в лимузине вдвоем с самим Деймоном Доннелом?»
— Все хочу тебя спросить, — Деймон взял ее за руку, — как так вышло, что говор у тебя иной, чем у всех чернокожих девчонок?
— Правда?
— Ты сама это знаешь.
— Наверное, это оттого, что моя мама нашла себе работу в центре, забрала меня из гарлемской школы и отдала учиться в школу в Манхэттене. — Она аккуратно высвободила руку. — Я новую школу просто ненавидела, а все ненавидели меня. Я не вписалась, но зато, кажется, научилась правильно говорить.
— А чем твоя мама занимается?
— В прошлом она певица, — сказала Либерти и запнулась. Потом продолжила: — А теперь — экономка у одного противного миллиардера.
— Миллиардера? А как его имя?
— У Реда Даймонда. Его бывшую невестку на днях убили.
— Ах, вот оно что! Нашумевшая история. Все теперь кинулись нанимать охранников.
— Правда? А в чем там дело-то?
— Понятия не имею. — Либерти пожала плечами.
— Неужели у твоей мамы нет доступа к семейной информации?
— Я ее не спрашивала.
— Да уж, ты не такая, чтобы спрашивать.
— Что ты хочешь этим сказать?
— У тебя слишком много принципов, чтобы копаться в грязи.
— А что в этом плохого?
— Не робей. Ты не такая, как все, а все оригинальное меня привлекает.
Лимузин подкатил к отелю, и Деймон помог ей выйти.
— У меня идея, — объявил он. — Как тебе романтическая прогулка по берегу моря?
— Ну, во-первых, у нас с тобой не романтические отношения, а во-вторых, уже поздно, а мне завтра рано вставать, и…
— Сколько ты хочешь придумать объяснений? — Он явно забавлялся. — Расслабься, ЛЛ, тебе не часто доводится гулять по берегу моря.
— Ну… — неуверенно протянула она.
— Идем, малыш, — сказал он, увлекая ее в боковую калитку. — Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Дойдя до широкой полосы песка, он нагнулся и стал снимать кроссовки.
Либерти скинула золотые босоножки, которые ей утром подобрала Ума, и завернула штанины. После этого Деймон схватил ее за руку и побежал к воде. Песок под ногами был гладкий и прохладный, а шорох набегающих волн завораживал. Она почувствовала прилив сил. В этой ночи было что-то необыкновенное.
151 
