ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  57  

— Ну что, — после несколькоминутной паузы заговорил Калачев. — Поздравляю всех присутствующих… орденоносцев! — тут начальник экспедиции улыбнулся честно и широко и обвел всех взглядом. — А также, конечно, поздравляю вас с присвоением звания «Заслуженный геолог СССР» с вручением соответствующего знака… Хотя я теперь уже дважды Заслуженный геолог… И, конечно, себя, товарища Дуева и товарища Храмова поздравляю с принуждением Государственной премии первой степени…

— А там же мою фамилию пропустили… — сбивчиво и обиженно заговорил Горошко. — Я же член экспедиции с самого начала… и это мясо с самого начала с вами ел…

— Ну, во-первых, товарищ Горошко, мясо ты ел не с самого начала, а только на четвертый день, — обратился к радисту Калачев. — А кроме того, в штате экспедиции ты являешься радистом, а не геологом: Так что никакой обиды у тебя быть не должно! Вот товарищ Добрынин тоже мясо ел, а премии не получил и, я думаю, не обижается! Так ведь, товарищ контролер?

Вопрос застал Добрынина чуточку врасплох. Он-то как раз и думал о том, что рисковали жизнью все вместе, а премию дали только троим. Но были у него и более рассудительные мысли. Все-таки ордена дали всем, и звания присвоили всем. Ну а то, что премию дали только геологам — так ведь и ,мясо это геологи нашли, а не он, Добрынин. И Горошко тоже вряд ли мясо искал…

— Да нет, чего обижаться! — сказал Добрынин подчеркнуто твердым голосом. — Раз так сделали, значит порядок такой, и в этом есть справедливость… Наградили ведь всех по-человечески…

Дальше Добрынин не знал, что говорить. И поэтому замолчал.

Горошко сидел поникший, глядя в пол.

Сразу же разонравился радист Добрынину. «Жадный он!» — понял народный контролер и тут же мысленно похвалил своего помощника Ваплахова, который вообще никогда ни на что не обижался, ничего не требовал и даже сейчас постеснялся выразить свою радость в связи с награждением. Обернулся Добрынин к урку-емцу. Пожал ему руку. «Поздравляю!» — сказал. Видно было, что Ваплахов очень тронут сообщением, да и чутким отношением своего начальника и друзей-геологов. На его бледном лице появилась немного уставшая, нездоровая улыбка. Был он все еще болен, но даже на болезнь свою не жаловался.

Вскоре состоялась долгожданная встреча поезда. Выполз он словно из ниоткуда и последние рельсы доложил на мерзлоту прямо в нескольких метрах от вагончика геологов.

Поезд-рельсоукладчик составлен был из крановой платформы, самого паровоза, двух теплушек и нескольких платформ с готовыми к укладке рельсами. Начальник поезда, товарищ Тауфенбах, был немцем.

Как только прокладка последней дистанции была окончена, он приказал всем собраться в первой теплушке, в которой жило и работало начальство поезда, а также стояла радиостанция. Там накрыли широкий письменный стол. Кружки, соленая рыба, питьевой спирт и прочее появилось там чрезвычайно быстро, можно сказать — на глазах у изумленных заслуженных геологов. Единственным неудобством было то, что за столом приходилось стоять — табуреток не хватало, и для ощущения полного равенства их просто составили в угол теплушки: одну на другую.

Тауфенбах, человек низкорослый и, должно быть, худой, несмотря на удивительно полнившую его кожаную летную куртку, потрогал пальцами правой руки свою рыжую щеточку усиков и дал право на первый тост товарищу Калачеву.

— Ну… за ваш приезд! — кратко объявил начальник экспедиции.

Стукнулись друг о друга жестяные кружки. Заулыбались суровые красивые лица мужчин, большинство из которых были бородачами, кроме, пожалуй, только гладко выбритого Тауфенбаха и его заместителя по политчасти товарища Брузе.

Добрынин, глотнув спирта, почувствовал вливающуюся в него бодрость и надежду. Подхватив после глотка пальцами кусок соленой рыбы, он жадно запихнул его в рот и принялся жевать вместе с косточками, которые впивались в десну, застревали между зубов. Но, чувствуя эти неприятные уколы, народный контролер только еще сильнее работал челюстями и с любовью и добрым любопытством разглядывал лица стоявших здесь за столом незнакомых пока людей. Своеобразная жадность на новые лица возникла в нем за время длительного житья в компании геологов, но узнал Добрынин о ее существовании только сейчас, после прихода поезда, который обозначал продолжение жизни, а значит и продолжение служения своей великой Родине, в чем весь смысл жизни народного контролера и заключался.

  57