34 
— Конечно. — На лице домоправительницы засияла улыбка. — Я сейчас же распоряжусь, чтобы вам ее приготовили. Вы уверены, что не хотите, чтобы Мари пришла и…
— Дженни, почему бы вам не спуститься вниз и не подождать, пока Уильям приведет мальчика? — поспешно спросил Грегор.
Миссис Дженсон кивнула, снова присела и ушла из комнаты.
— Она всегда будет это делать? — спросила Марианна, расстегивая плащ.
— Приседать? Наверное. Дженни с детства приучена выказывать уважение всем и каждому.
— Мне это не нравится.
— Она будет в растерянности, если ты попросишь ее перестать. Ты привыкнешь. — И Грегор мягко добавил: — Ты ко всему привыкнешь, Марианна.
— Знаю… Просто… — Она провела рукой по волосам. — Здесь очень тепло, да?
— Щеки у тебя определенно горят. — Грегор вошел в спальню и посторонился, давая ей пройти. — Думаю, тебе в этой комнате будет удобно. Если тебе еще что-нибудь понадобится — только попроси Джордана. Он будет рад исполнить любое твое желание. — Грегор кивнул в сторону гардероба: — Может быть, ты там найдешь какие-нибудь платья на первое время, пока из Лондона не приедет модистка.
— Модистка? — вопросительно посмотрела на него Марианна. — Разве в деревне не найдется женщины, которая могла бы сшить мне несколько платьев?
— Я же сказал тебе: Джордан хочет, чтобы ты была счастлива. Согласно его опыту, дамам для счастья необходим определенный уровень элегантности.
— Потому что, если я буду счастлива, я буду лучше работать? — Марианна шагнула к гардеробу и распахнула его. Он был до отказа забит пестрой коллекцией платьев практически любого фасона и расцветки. — Кому все это принадлежит?
Грегор пожал плечами:
— Сомневаюсь, чтобы Джордан помнил. Дамы из общества, в котором он вращается, не слишком заботливо относятся к своему имуществу. После того как в замке побывают гости, обязательно что-нибудь остается.
Его слова заставили Марианну представить себе элегантных дам, скользящих по этим залам и тщательно ухоженным лужайкам — с мягким надушенным телом блестящими завитыми волосами, с единственным желанием услаждать и очаровывать.
Услаждать и очаровывать Джордана Дрейкена, герцога Камбаронского.
— Если ты позволишь, я тебя сейчас оставлю, — сказал Грегор, поворачиваясь, чтобы уйти. — Мне надо пойти поговорить с Джорданом. Я пришлю прислугу приготовить ванну.
Когда за Грегором закрылась дверь, Марианну на мгновение охватила паника. Она не хочет оставаться одна в этой тюрьме! Для нее эта сумрачная комната никогда не станет домом!
Какие глупости! Здесь не темница. Грегор пообещал, что она привыкнет. Марианна сняла плащ и повесила в гардероб. Сильный запах духов, который распространяли чужие одеяния, заставил ее брезгливо сморщиться. Конечно, приятно будет избавиться от мятого и перепачканного платья, в котором она проделала всю дорогу, но почему-то ей отвратительна была мысль, что она будет пахнуть, как одна из тех женщин, которых, по словам Грегора, Джордан давно забыл. Порывшись в одежде, Марианна выбрала простое шелковое платье голубого цвета и подошла с ним к окну. Распахнув его, она разложила платье на стуле у подоконника, чтобы оно проветрилось.
Если даже останется слабый запах духов, это не должно ее беспокоить. Обычно она не позволяет себе обращать внимания на пустяки.
Но почему-то сейчас любая мелочь выводила ее из равновесия.
Почему она чувствует себя так неуверенно? Нельзя становиться истеричкой, как те дамы, что носят такие наряды. В конце концов, пребывание в замке Камбарон — не самое страшное испытание из тех, что ей пришлось пережить за последние месяцы.
«Работа!» — мелькнула спасительная мысль. Она вновь станет сама собой, как только погрузится в мир, который знает и любит. Надо отключиться от всей этой суеты, от праздных мыслей и бессмысленных переживаний.
* * *
Приняв ванну, Марианна надела голубое платье и отправилась искать Джордана. Один раз заблудившись, так что ей пришлось спрашивать дорогу у двух ливрейных лакеев, она наконец отыскала его в библиотеке, где он разговаривал с Грегором. Когда Марианна вошла в комнату, оба замолчали.
— Очаровательно, — пробормотал Джордан, осматривая ее. — До этого я видел тебя только в белом. Голубой тебе тоже очень идет.
Она фыркнула.
— В мои намерения не входило понравиться вам. Просто нашлось единственное платье без бесконечных бантиков. У меня нет желания быть очаровательной — я хочу только быть занятой.
34 
