52 
Небо было черным, как старая запекшаяся кровь, и серебристый серпик луны висел на этом пугающем занавесе смерти, будто нож убийцы.
Она поставила ногу на подоконник.
Она уже почти вылезла из окна, когда он схватил ее.
Джон вырвал у Джесс из-за пояса револьвер и грубо толкнул ее по направлению к одному из больших хозяйственных строений.
Шагая за ней, он сказал:
— Ты чересчур прытка. Тебе удалось раскусить меня с самого начала.
— Не с самого начала. По-настоящему — только сейчас. Я почти не сомневалась, когда ты запер Кирка. Ты убил мою сестру.
— Может, тебе еще и исповедаться?
— Мне этого не надо, я и так все знаю. Уолли скоро откопает тело Дейерде своими бульдозерами. Мальчишка-абориген видел, как ты убил ее, ясно? Ты вернулся на остров, и он тебя узнал. Думаю, не так трудно будет заставить его заговорить. Он отдал мне обручальное кольцо Дейерде. Ты был ее любовником. Зачем ты убил мою сестру?
— Каждый встречный был ее любовником.
— Но на острове она должна была встретиться с тобой.
— Возможно.
— Она пришла к тебе прежде всего потому, что боялась за ранчо, а ты соблазнил ее.
— Не обманывай себя. Она сама этого хотела.
— Дейерде снова вернулась в Австралию потому, что любила тебя и ты пообещал ей уехать вместе с ней. Ты подговорил ее съездить в Джексонову заимку и выкрасть все наличные деньги Джексона, без которых он как без рук.
— Дейерде не могла все это рассказать тебе, — осклабился Джон.
— Она рассказала достаточно, чтобы можно было домыслить остальное.
— Лучше бы ты оставалась в своей Индии, где тебе и место.
— Мое место здесь.
Он схватил ее за руку и больно сжал.
— Нет, это мое место. Эта земля принадлежала нашей семье задолго до появления Джексона.
— Макбейн, ты проиграл, твоя жадность тебя губит, ты зашел слишком далеко в своей алчности.
— Но я смогу хотя бы отомстить: капля бензинчика, и все здесь запылает, как костер, как уже было с конюшнями...
— Но зачем? Никогда не поверю, что тебе хочется заполучить это место только потому, что ты когда-то здесь жил. Ты не похож на сентиментального слюнтяя. Почему эта земля обрела для тебя такую ценность после того, как здесь, в горах, разбился Холт? Он был геологом, не так ли?
Джон самодовольно ухмыльнулся, подталкивая ее.
— Пошевелите сами мозгами, миссис Всезнайка. — Он втолкнул ее в сарай. — А теперь мой черед задавать вопросы. Мне нужна девчонка и чета стариков. Где они? — Джесс попыталась увернуться от него, но он приставил револьвер ей к животу. — Не люблю оставлять свидетелей. — Джон взвел курок. — Ну, говори, черт тебя подери!
Он схватил ее за рубашку, чтобы притянуть к себе, и слабая ткань разорвалась. Джесс вздрогнула от его прикосновения. Макбейн притянул ее еще ближе. Его ручища прихватила кромку ее кремового кружевного лифчика. Она оцепенела от ужаса, почувствовав его твердую, как сталь, лапу на своей груди.
— Ты очень красивая женщина, — промычал Джон, притягивая ее вплотную к своему крепко сложенному телу. — Чертовски красивая. — Пальцы его сильнее вцепились в ее рубашку. — Говори, где ублюдок Теда. Можешь умереть легкой и быстрой смертью, а можешь — медленной. Все зависит от тебя самой.
Вместо ответа Джесс резко нагнулась и впилась зубами в его мясистое запястье с такой силой, что он отшвырнул ее к стене. Она больно ударилась головой и почувствовала, как по волосам потекла горячая струйка. Перед глазами все закружилось и померкло.
— Значит, предпочитаешь медленную, — прошипел Макбейн в ярости.
Нельзя терять сознание... Она не должна подпустить его к Лиззи, пока Джексон не вернется.
Но ведь это еще часы. Долгие часы... Нет, все безнадежно. К тому времени она умрет. И ничего ей так не хотелось перед смертью, как объятий Джексона. Напоследок.
Мысли ее начали путаться.
Смутно, словно сквозь дымку, она увидела, как Джон склонился над ней, и почувствовала, как его пальцы стали возиться с пряжкой ремня на брюках.
Что он задумал? Что-то столь ужасное, о чем и помыслить невозможно?
Она лежала на сене беспомощная, сломленная. Нет... Если он тронет ее, она его убьет!
Вдруг до ее слуха донесся неясный шум у двери. Джон, тоже, видимо, что-то услышав, обернулся. Раздался выстрел. Затем второй.
И наступила невыносимая тишина.
Потом начало гореть сено. Огонь отбрасывал причудливые тени. В неверном свете дверного проема Джесс рассмотрела высокую, широкоплечую фигуру Джексона. Один рукав его рубашки был разорван. Красивые черты лица были искажены гневом.
52 
