Особенно,... 
19 
Tea, которая не получила никаких конкретных распоряжений от хозяина, поместила Келли в комнату для гостей. Александрос было собрался внести коррективы, но в последний момент передумал. Ситуация показалась ему весьма занятной.
— Ты не станешь возражать против отдельной комнаты? — хитро спросил он Келли.
Девушка огляделась, прежде чем ответить.
— А где замки на дверях?! — вдруг воскликнула она.
— Для чего нам запираться друг от друга, если мы супруги, дорогая? — тоном вразумления проговорил он. — Я хочу иметь возможность в любое время входить к тебе, а тебя, прошу, навещать меня, когда только захочешь, — радушно проговорил он и отправился в хозяйскую комнату.
Но очень скоро вернулся уже без пиджака и с расстегнутым воротом белоснежной рубашки, которая выгодно оттеняла его оливково-бронзовый загар. Александрос решительно подошел к жене и расстегнул застежку на ее платье. Келли замерла в безмолвии, затаив дыхание.
Он отогнул ткань платья и провел ладонью по приоткрывшейся груди. Затем всмотрелся в лицо Келли. Ее нижняя губа заметно дрожала под его взглядом.
— Ужин в девять, — коротко сказал он и вышел.
Глава восьмая
— Ты выглядишь усталой, — констатировал Александрос.
— Благодарю за тонкий комплимент, — обиженно произнесла девушка.
Александроса это нисколько не смутило.
Они сидели за обеденным столом, накрытом в гостиной. Створки французских окон, выходивших на террасу, были распахнуты. В комнату влетал прохладный ночной воздух, шелковые занавеси красиво развевались на ветру. Освещение в гостиной было приглушенным, можно было видеть темные очертания дальних холмов и огни ночного города.
Он был одет по-домашнему — в свободные брюки и тунику с распахнутой грудью, она — в тонкое ниспадающее платье, рельефно драпированное на груди. Локоны девушки рассыпались по ее плечам. Нет, не только для мести женился я на тебе, подумал Александрос.
Тонкий фарфор отливал золотистым светом, вино красиво горело рубиновым пламенем в высоких хрустальных бокалах. Келли любила это время суток в Греции, когда дневной жар и ночная прохлада переплетались в уютные сумерки. Когда щеки еще горели от солнечных ласк, а щиколотки зябли от каждой новой волны прохладцы.
— Я успела позабыть, как здесь хорошо, — тихо прошептала Келли, замученная напряженным молчанием за столом.
— Да неужели!.. — пренебрежительно сказал Александрос.
У Келли тотчас отпала всякая охота продолжать разговор. Вместо радости от приятного досуга она почувствовала, как стремительно нарастает головная боль. Лишь через пять минут девушка предприняла очередную попытку завязать беседу:
— Ты прав, я очень устала. День выдался на редкость насыщенным, — сказала она и попробовала улыбнуться Александросу.
Супруг отделался кивком головы. Ничто не должно было отвлекать его от разжевывания пищи, заботливо приготовленной к долгожданному ужину дома его искусным поваром.
Келли тяжело вздохнула и вновь обратила свой взор в окно.
Александрос незаметно для нее ехидно ухмыльнулся.
Расходясь после ужина по своим комнатам, Александрос указал Келли на свою дверь и произнес:
— Не забывай, эта дверь для тебя всегда открыта.
На что Келли ответила испуганным взглядом и скрылась в своей комнате.
Александрос вошел к себе. Он не стал включать электрическое освещение — огромная луна щедро заливала его спальню молочным сиянием. Точно такое же лицо ночи заглядывало в спальню Келли… Он дал ей срок самой решать, когда стать ему настоящей женой. Но это время не могло длиться вечно. В его намерения не входило позволять ей править его желанием, ограничивать потребности его плоти, пренебрегать его мужским магнетизмом. Он отпустил ее этой ночью лишь для того, чтобы овладеть ею потом с утроенной страстью.
* * *
Проснувшись утром, Келли приняла душ и быстро оделась в простые шорты и майку. Затем спустилась на кухню.
Tea была крайне нелюбезна к ней с момента приезда. Увидев Келли, она лишь процедила что-то невнятное и вернулась к своим делам, которые были, по всей видимости, неотложнее завтрака супруги хозяина.
Келли тяжело вздохнула и перешла в столовую, где уже было накрыто к завтраку.
Поев, Келли на свой страх вновь заглянула в кухню и спросила у Tea, где Александрос. В ответ экономка пробормотала что-то нечленораздельное. Келли расшифровала это как «отъезд хозяина на весь день в афинский офис».
19 
