67 
— Хорошо, папочка. Ты извини, но мне бежать надо.
— Ты в больницу? Молодчина, дочка!
— Нет. Представляешь, мне назначила встречу журналистка. Она хочет написать статью о том, как я ухаживаю за Алешей.
— А в больницу? Алеша, наверное, заждался тебя.
— От журналистки — сразу к нему. Все, извини, мне надо пойти переодеться и собрать фотографии. Целую, папочка. — Катя послала Буравину воздушный поцелуй и убежала, возбужденная предстоящей встречей.
* * *
Маша понимала, что все, происходящее сейчас с ней, несправедливо.
— Разве я желаю вреда? Доктор ведь сам не раз говорил, что я ему по-настоящему помогаю, — пожаловалась она медсестре.
— Ну да, я сама это видела, — подтвердила та.
— Тогда почему он за меня не заступился? Почему отстранил меня от лечения?
— Потому что добрый он, наш Павел Федорович. Видит, что лечение не удалось. Вот и решил, если что, в одиночку отвечать.
— Так вот оно что! А я ведь подумала, что он во мне разуверился.
— А я больше скажу! Надо было тебе вообще на этот эксперимент не соглашаться! Тогда бы с родными Самойлова не поссорилась. А теперь уж…
— Что теперь?
— Не знаю. Невеста-то больно бойкая. Может и выше пойти. Добиться, чтоб уволили тебя.
— А разве такое может быть? — удивилась Маша.
— А ты что же думаешь, нет? Прицепиться к любому пустяку можно. Так что радуйся, что пока так обошлось.
— Что-то мне не по себе. Я как лучше хочу сделать, а они за мою помощь меня же и выгоняют.
— Девочка, да ведь так всегда было! Так и будет! Поверь мне, я здесь уже не один год работаю. Я вот тебе один совет дам, а ты послушай.
И медсестра стала делиться с Машей жизненным опытом.
* * *
Самойлов был недоволен тем, что Костя так задержался.
— Где ты был так долго?! Я же просил приехать немедленно! — возмутился он.
— Пап, что случилось?!
— Есть кое-какие новости об аварии, и я хотел их с тобой обсудить.
Самойлов показал на стул, и Костя послушно сел.
— В общем, я говорил со следователем, и мы предполагаем, что аварию подстроили.
— Не может быть! — удивился Костя. — Ты же говорил, что он считает это несчастным случаем.
— Это не важно. Григорий нашел новые улики, которые ясно указывают на то, что Алеша разбился не по своей вине.
— Но вы выяснили, кто виноват? — с тревогой в голосе спросил Костя.
— Нет! А может быть, ты мне поможешь?
— Я?! — испуганно переспросил Костя. — А чем я могу помочь?!
— Скажи, ты ничего такого не слышал: какие-нибудь угрозы в Алешин адрес, требования денег?
— Да ты что? Я бы сразу тебе сказал. Да и не было у Алеши врагов. Мне кажется, это все-таки несчастный случай.
— Гриша так не думает, а мужик он опытный, хваткий, я его давно знаю. И улики теперь почти похоронили версию о несчастном случае.
— А что это за улики?
Лицо у Самойлова стало каменным.
— Костя, тебе сейчас не об уликах и версиях надо думать, а вспоминать, видел ли ты что-нибудь подозрительное перед аварией.
— Хорошо. Если вспомню, скажу. Я могу идти, папа?!
— Да, ты можешь идти. Но я хочу, чтобы ты прямо отсюда отправился к Григорию Тимофеевичу. Он хочет задать тебе несколько вопросов. Ты ведь последним видел Алешку перед аварией.
— Хорошо, зайду!
Угроза разоблачения снова нависла над Костей.
* * *
Сухогруз «Верещагино» направлялся к берегу.
— Скоро швартовка. Как тут, без происшествий? — спросил Сан Саныч у Жени.
— Все нормально. Сан Саныч, мы с ребятами решили, что сразу к Лешке поедем.
— Вот как! И много вас, таких посетителей?
— Да все почти.
— В колонну по двое построитесь? — пошутил Сан Саныч. — Эх, молодняк, за вас и на берегу, смотрю, думать придется.
— Но, Сан Саныч…
— Что «Сан Саныч»? А вдруг к нему сейчас посещение ограничено? Ввалитесь в больницу, как цунами, снесете все — знаю я вас. —А мы по очереди. Можно?
— Нельзя! Сначала пойду я один и все разузнаю. А если кто без моего ведома нос сунет, пеняйте на себя!
— Но Лешка же — мой лучший друг, Сан Саныч! — взмолился Женя.
— Ладно, Женька, ты со мной пойдешь. И больше никого. Понял?! И подарок наш не забудь.
— Хорошо!
— Вахту ребятам передай, а сам — собираться живо. И чтоб через 10 минут при параде был.
— Слушаюсь!
И Женя помчался собираться.
Вопреки пословице, Сан Саныч и Женя попали с корабля не на бал, а в больницу. В коридоре они увидели плачущую Полину.
67 
