Особенно,... 
8 
— Ты подкинул ей улику? — догадался Лева.
— Причем неопровержимую! — Костя не мог скрыть свою радость.
— За это действительно надо выпить! — улыбнулся Лева. — За тебя!
— Слава Богу, от меня хоть с бриллиантами отстали, я уж думал: все, конец! А теперь все хорошо, сами их ищут…
— Неужели бриллианты еще не нашли?! — обрадовался Лева.
— Не-а.
— И никто не знает, где они? — заинтересованно спросил Лева.
— Никто. Все ищут! «Ищут пожарные, ищет милиция…»
— «Ищут давно и не могут найти», — продолжил Лева, снова разливая коньяк, — но ведь кто-то же их спрятал! Представь, какой это клад? Лежит себе сейчас где-нибудь в укромном месте…
— Ага, и в поисках клада может помочь только какая-нибудь ведьма или леший, как в сказках, — весело сказал Костя. — Лёв, а у тебя случайно на примете никакой нечистой силы нет?
Лева промолчал. Нечистая сила у него на примете была, но он собирался воспользоваться ею лично, а не в компании с Костей.
* * *
Зинаида и Сан Саныч не уходили из милиции. Они ждали следователя. Ни о чем другом, кроме Машиного ареста, они говорить не могли и волновались чрезвычайно.
— Ты же веришь, что Маша ни при чем?! — в сотый раз спрашивала Зинаида.
— Конечно! — отвечал ей Сан Саныч с непоколебимой уверенностью.
— А что имел в виду Костя?! — вдруг вспомнила Зинаида. — Что он такое сказал? Почему он уверен, что Маша в этом замешана?!
— Успокойся, Костя просто что-то перепутал. Сейчас мы дождемся следователя и все у него выясним.
— Это какая-то ошибка, глупая, ужасная! Что же нам делать, Саныч?!
— Не переживай, Зин, здесь умные люди работают, разберутся.
В этот момент из дверей кабинета следователя вывели арестованную Машу.
— Маша! — бросилась к ней Зинаида. — Что, Машенька? Что следователь сказал?! Куда тебя? Тебя в тюрьму сейчас?
— Бабуль, не волнуйся, все будет хорошо… — не совсем уверенно сказала Маша.
Разъяренная Зинаида накинулась на милиционера:
— Куда вы ее ведете? Отпустите немедленно!
— Тихо, Зин, не шуми, — попридержал ее порыв Сан Саныч.
— С дороги! — сказал милиционер и решительно отстранил Зинаиду.
— Это что же такое! Невиновного человека в тюрьму! Что за порядки такие, а?! — в отчаянии заголосила Зинаида.
В коридор вышел следователь и попросил:
— Зинаида Степановна, можно с вами поговорить?
— Естественно! Я сама к вам собиралась зайти!
— Вот и хорошо. У меня к вам есть пара вопросов. Зинаида направилась в кабинет к следователю со всей решимостью человека, собравшегося защищать невинно осужденного. Она села на стул у стола следователя и продолжала возмущаться:
— Нет, я все-таки не понимаю, как вы могли арестовать Машу? Она ни при чем!
— Вы так считаете, потому что она — ваша внучка и вы ее любите. Это понятно. А вот объясните мне одну вещь: как Маша оказалась на месте аварии?
— Ну, она почувствовала, что этому мальчику плохо… — Зинаида вдруг вспомнила о необычных особенностях своей внучки и поняла, что это действительно может казаться странным.
— То есть как это? Она что, знала, что ему может стать плохо?
— Нет, не знала.
— Просто вдруг «почувствовала»? — иронично спросил следователь.
— Да.
— Подумайте сами: Леша прекрасно себя чувствовал, ехал на свадьбу. Почему же она забеспокоилась?
Зинаида сама не могла это объяснить. Просто необычная у нее внучка, но всем ведь не объяснишь, как она к ней попала и какое предсказание тревожит душу самой Зинаиды.
— Ну, не знаю… Маше показалось, что ему нужна помощь.
— То есть внятного объяснения у вас нет?
— Я внятно объяснила! — с вызовом сказала Зинаида.
— Зинаида Степановна, вы взрослый человек, учитель, вы сами понимаете, что вы говорите? «Почувствовала», «ей показалось»… Вам не кажется, что это как-то несерьезно?
— Хорошо, — вздохнула Зинаида, — у вас есть другая версия?
— Есть. Что, если допустить такой вариант: она как фармацевт просто рассчитала время действия лекарства. Потом пожалела о том, что сделала, и поэтому бросилась к Леше. Но оказалось, что уже поздно. Как вам эта версия?
— Нет, я все равно вам не верю, Маша не могла этого сделать.
— То есть факты вас не убедили?
— Это не факты! Это ваши домыслы! — заявила Зинаида.
— Пусть так. Но они, по крайней мере, не лишены логики. А вот ваши объяснения, извините, — бред.
8 
