Лёгкий, ненавязчивый романчик 
86 
– Опять вы? Чего вы тут делаете? Ступайте в палату!
Тарасыч пристально посмотрел на нее и прислушался. В здании было удивительно тихо. Видимо, больные здесь предпочитали ложиться спать пораньше.
– Послушай, милая! – тихо сказал Тарасыч, сжимая в кармане деревянную рукоятку. – Давай мы с тобой все-таки договоримся. Ты подскажешь мне, как выйти отсюда, а я пойду себе тихо-мирно, никого не трогая… Ну, как?
Девушка устало вздохнула. Этот больной был так надоедлив, так вульгарен! Она бы с удовольствием выпроводила его отсюда, но тогда она получит нагоняй от врача, от старшей сестры, от заведующей отделением – много нагоняев. Овчинка выделки не стоит, лучше уж сегодня потерпеть, чем оправдываться завтра.
– Вы опять за свое! – с досадой сказала она. – Вам же объяснили – рано! Врач не разрешил, а я зачем буду брать на себя ответственность?
– Да никто же не узнает, чудачка! – беззаботно сказал Тарасыч.
– Ага! – скептически ответила девушка. – У нас все обо всем знают!
Тарасыч непонимающе уставился на нее.
– Так ты что – не выпустишь меня? – изумленно спросил он.
– Нет, конечно! – упрямо заявила медсестра.
– Ну, это ты зря! – осуждающе процедил Тарасыч и, внезапно шагнув вперед, левой рукой ловко схватил ее за пучок волос, убранный под белую шапочку.
Девушка вскрикнула. Тарасыч рванул ее за волосы, запрокидывая голову, и выхватил из кармана шило.
– Закрой пасть! – нежно прошептал он, поднося острие к нежной шее девушки – туда, где под тонкой кожей светилась синеватая жилка. – Если пикнешь – убью!
Медсестра, тяжело дыша, неотрывно смотрела ему с лицо – глаза ее были полны животного ужаса. Тарасыч понял, что она не посмеет теперь ему помешать. Он выпустил из пальцев ее волосы и босой ногой отшвырнул под стол упавшую на пол шапочку.
Девушка, бледная, почти на грани обморока, облокотилась о край стола. Тарасыч легонько шлепнул ее по щеке.
– Не бойся! – сказал он. – Сделаешь все, как надо, – будешь жить. А теперь пошли, выведешь меня к воротам и скажешь вашим псам, что меня выписали… Но, если хоть слово пикнешь, смотри!.. – Он угрожающим жестом продемонстрировал свое оружие.
Медсестра, покачнувшись, шагнула от стола. Тарасыч подхватил ее под локоть и придержал, не давая упасть.
– Ну, вот, умница… – приговаривал он, когда они направились в конец коридора. – Все у нас получится… Думаешь, мне легко? Башка-то не казенная – разламывается дай бог! А я иду, потому что меня люди ждут…
Девушка перебирала ногами, как сомнамбула, и вряд ли понимала хоть одно слово. Однако воркующий, неагрессивный тон боксера несколько успокоил ее, и она пошла увереннее. Теперь она мечтала об одном – побыстрее добраться до ворот.
Охранники не дадут ее в обиду.
Они спустились на первый этаж и пошли по широкому полуосвещенному коридору к выходу из здания. Санитарка, приступившая к уборке этажа, посмотрела на странную парочку с усталым любопытством.
– Тетя Маша, – без выражения произнесла медсестра, – ключи от входной двери у вас?
– А я и не запирала, – откликнулась с охотой санитарка. – Открыто там.
Тарасыч изобразил на лице приветливую улыбку и потянул медсестру к выходу. Санитарка посмотрела ему вслед и неодобрительно покачала головой – ей совсем не понравился этот парень с бандитским лицом, разгуливающий по больнице босиком. Роль медсестры в этой прогулке ей была неясна. Но девчонка шла с бандитом под ручку и была так бледна, что тетя Маша сумела найти только одно объяснение.
– Опять любовь! – с тяжким вздохом пробормотала она себе под нос.
А «влюбленные» уже шли по асфальтовой дорожке, вдоль которой темнели влажные кусты сирени. Сильный ветер шумел и рвал кроны деревьев, высекал из туч голубые искры молний и сбрасывал на землю первые капли дождя.
На пропускном пункте горел яркий свет. Мордатые охранники маялись от скуки. Появление хорошенькой медсестры и босого чудака развлекло их.
– Куда на ночь глядя? – с притворной строгостью рыкнул старший, с удовольствием рассматривая ладную девичью фигурку.
Тарасыч, улыбаясь одними губами, с холодной угрозой посмотрел в глаза девушке.
– Выписали его, – поспешно сказала она. – Домой выписал Анатолий Николаевич.
– Прямо в пижаме и выписал? – благодушно поинтересовался охранник.
– Ага, в пижаме! – откликнулся Тарасыч, пытаясь через стекло рассмотреть, что происходит на улице. – За нарушение режима!
86 
