106 
– Джимми Саммервиль, – улыбнулся Ваня, запахивая шелковый халат золотисто-коричневого цвета. – Нравится?
– Пошли на кухню, что ли? – Черкес приподнял пакеты.
– Что это, водочка? – манерно улыбнулся Ваня.
– И водочка тоже, – кивнул Черкес и пошел на кухню.
– Ужасно, – Ваня уже его не слушал, – такой ливень!
Теперь это надолго. Прощай мой загар, прощай лето!
– Ну, лето-то еще не кончилось, – Черкес принялся выкладывать продукты на стол.
– Знаешь, что я придумал, – заявил Ваня, закатив глаза к потолку, – неплохо бы осенью съездить на Ибицу. Представляешь, там дискотеки с мыльной пеной. Все танцуют, танцуют, и вдруг, откуда ни возьмись, мыльная пена! Потрясающе! А какая там погодка… песок… солнце… Утром выходишь с дискотеки и – на пляж…
Черкес напрягся.
– Ты же только недавно приехал, – он опустился на мягкий уютный диванчик, – и потом, здесь погода тоже скоро наладится.
Не вечно же будет лить этот дождь.
– Ты что, – Ваня вскинул на него уничижительный взгляд, – разве у нас погода? Разве у нас пляжи? У нас же вода зеленая.
– А тебе не все равно, какого цвета вода? Давай рюмки, – сказал Черкес, отвинчивая пластиковую пробку с бутылки.
– Да она же у нас грязная, – всплеснул руками Ваня.
– Ты хочешь, чтобы я подцепил какую-нибудь заразу? Ты этого хочешь? – его голос взлетел чуть ли не до визга.
– Нет, нет. Конечно, нет. – Черкес боялся этих Ваниных истерик. – Я подумаю, что можно сделать.
– Да что здесь думать, – понизил голос Ваня, – это же совсем не дорого. Я же не прошу тебя снять мне номер в «Лейнсборо»…
– Это еще что? – настороженно взглянул на него Черкес.
– «Лейнсборо» – это отель, – как о само собой разумеющейся вещи сказал Ваня, – самый дорогой в Лондоне.
Викторианская эпоха, арочные окна, газовые рожки, швейцар в зеленой ливрее у входа. Стоимость номера – пять тысяч четыреста английских фунтов за сутки, – добавил он совершенно безразличным тоном.
– Ни хрена себе! – присвистнул Черкес. – Это за что же такие бабки? Наверное, роскошный отель?
– Ничего особенного, – Ваня достал маленькие рюмочки и поставил их на стол.
– Тогда за что башлять? – Черкес наполнил рюмки.
– В старину в здании размещались больница и самый большой в Лондоне морг, – Ваня опустил голову и направил взгляд своих ясных глаз на Черкеса. – Поэтому владельцы отеля объясняют высокие цены тем, что там больше привидений, чем в любом другом отеле. Гарантировано по одному-два на каждый номер. Это самые дорогие в мире привидения.
– Зачем тебе понадобились привидения? – Черкес поднял рюмку.
– Да я вот тоже думаю, что лучше поехать на Ибицу, – Ваня закатил глаза и устроился на диванчике рядом с Черкесом. – Это недалеко. И не так дорого.
– Деньги не главное, – вздохнул Черкес, – опять ты от меня сбегаешь. Мне снова придется общаться с моими бойцами.
Он наполнил рюмки холодной водкой и подал одну Ване.
– Да, твои бойцы не подарок, – согласился тот. – Но это ведь недели на две, не больше.
Он опрокинул рюмку и потянулся к спелому гранату. Отковырнул несколько зернышек и бросил в рот.
– Кстати, Вахо, – договорившись об отдыхе на Ибице, Ваня решил переменить тему, – тебя, кажется, что-то волнует в последнее время?
– Волнует, волнует, – согласился Черкес, – наклевывается большая рыба. Представляешь, – он восхищенно посмотрел на Ваню, – казна древнего царя Митридата.
– Да? – вяло переспросил тот.
– Да, – Черкес снова налил водки, – это громадные деньги. За ними охотятся четыре каких-то лоха, которых я должен найти.
Сегодня отправил своих на поиски.
– Сокровищ?
– Лохов.
– Это далеко отсюда? – Ваня сделал вид, что заинтересован.
– Как раз не очень, – Черкес покачал головой, – но дело в том, что они, кажется, движутся к абхазской границе.
Если они попадут в лапы Ике, тогда все пропало.
– Твой зятек промышляет торговлей оружием, – Ваня снова выпил и потянулся за зернышком граната. – Зачем ему какие-то лохи, как ты говоришь?
– Ираклий торгует не только оружием, – Черкес опрокинул в себя рюмку. – На торговле людьми он тоже неплохо наживается…
Если у этих лохов имеются родственники, с них можно запросить по несколько сот «зеленых» за каждого.
– Неплохо, – поддержал разговор Ваня, – а если родственников нет?
– Если нет, тогда, – Черкес энергичным жестом провел ребром ладони себе по горлу, – Ираклий долго с ними не канителится.
106 
