Особенно,... 
58 
– Твоя правда, матушка, – серьезно подтвердил отец Василий и рухнул в постель.
* * *
На следующий день отец Василий поднялся на полчаса раньше – разбудила Ольга. Батюшка не так уж часто засиживался за бутылочкой, но она уже знала: чтобы прийти в себя, ему наутро понадобится время.
Так было и на этот раз. Отец Василий неторопливо принял душ, изгоняя остатки хмеля, сделал небольшую разминку и сел за стол – его ждали горячие кислые щи, верное, а главное, привычное средство.
Поев, он вышел во двор, по-хозяйски осмотрел цистерну и убедился, что ребята отнеслись к распоряжению Парфена серьезно: каждая пробоина была аккуратно заделана обваренной по периметру небольшой округлой латкой. Внутрь он заглядывать не стал, но был уверен, что нержавеющий внутренний баллон цистерны обварен так же надежно.
«Помыть ее придется, – подумал священник. – Натоптали, поди, внутри…» Сзади подошла Ольга.
– Они все сделали? – на всякий случай поинтересовался отец Василий.
– Они даже помыли ее изнутри. Петрович лично распорядился. Воды, правда, пока нет, но Петрович говорит, сделано на совесть, не потечет…
– Петровичу верить можно, – кивнул отец Василий.
– Они даже краны в ванной смонтировали… Пока сварщики занимались, чтобы время не терять…
– Да? – удивился отец Василий. – Надо же! Я их об этом даже не просил…
Такая старательность рабочих не удивляла: слово Парфена весило очень много. Так что ребята старались не для отца Василия, не за совесть работали – за страх.
– Вы Ковалеву не звонили? – поинтересовалась Ольга.
– Нет, – качнул головой отец Василий и подумал, что, конечно же, Ковалеву позвонить надо. Жить, не зная, закончилась ли эта история с нападением на их дом, было неуютно. По-хорошему, здесь уже должны были суетиться эксперты, ходить по соседям дотошные следователи, но ничего этого не было и в помине.
Последние события отрезвили священника, и теперь он прекрасно понимал, что Ковалев – тот еще фрукт. Уже одно то, что он отпустил бандитов по какому-то звонку из Москвы, говорило о многом. Но, как бы то ни было, идти и расставлять точки над «и» было надо.
– Я сегодня рыбку приготовлю, вы уж не задерживайтесь, – дождавшись, когда он доест, сказала Ольга.
– Я постараюсь, – улыбнулся ей отец Василий. – У меня на сегодня никаких чепэ не запланировано.
– И слава богу, – как-то печально улыбнулась ему Ольга.
* * *
Отец Василий нормально отслужил заутреню и уже в который раз по ставшему привычным маршруту поехал в «Теплосети». Все шло, как всегда, кроме одной малозначительной детали… Священник еще раз, просто чтобы проверить себя, глянул в зеркальце. Метрах в пятнадцати за ним, словно приклеенный, ехал бежевый «жигуль». «А что, если это не случайно?» – подумал он: при таком повороте дела он вполне мог стать объектом слежки…
– Я скоро психом с вами стану! – засмеялся священник. – Манию преследования заработаю! Господи, спаси и сохрани!
Чтобы успокоиться, он намеренно завернул в какой-то переулок, миновал пару кварталов и выехал на ведущую обратно в храм дорогу в совершенно непривычном для себя месте. Бежевый «жигуль» тупо продублировал все его маневры.
«Этого мне еще не хватало!» – облился потом отец Василий. Преследователь вряд ли был из «органов». Судя по непрофессионализму, с которым был совершен маневр преследования, за рулем бежевых «Жигулей» наверняка сидел какой-нибудь малограмотный «любитель».
Отец Василий обогнул храм, проскочил в проулок, подождал, пока «жигуленок» не проследует за ним, снова оторвался и приткнул машину в проем между двумя железными гаражами.
Он выключил зажигание и дождался, когда преследователь проедет мимо: водитель явно не знал местности и просто потерял его. И тогда он положил кудлатую голову на руль и закрыл глаза.
Перед ним промелькнул целый вихрь странных, бессвязанных образов: беременная Ольга, любопытный Козелков, пьяный молоденький бизнесмен – там, на теплоходе, умный, властный и одновременно осмысленно жестокий Парфен… Отец Василий постарался проанализировать этот хаотичный рой мысленных картинок, но все время возвращался к финальной сцене своего разговора с Парфеном, там, на стройке…
Отец Василий не имел ни одного доказательства того, что Парфен как-то причастен к последним событиям; он даже не мог представить, что могло заставить усть-кудеярского бандита охотиться на столичного министра. Личные ли счеты или сторонний «заказ»… Но он знал одно: если кто-то перешел дорогу Парфену, этот «кто-то» обречен. Об этом говорила вся новейшая усть-кудеярская история.
58 
