70 
Неизвестно, чем бы мог закончиться этот разговор, если бы в дверь не позвонили. Галина Захаровна, что-то бурча себе под нос, отправилась открывать. Крытый невольно напрягся.
– Андрюша! Проходи, дорогой! Я сегодня весь день телевизор смотрю. Слышала, что у вас тоже произошло несчастье. Твой отец – замечательный человек…
Тетка зашлась в монологе, совершенно не смущаясь тем обстоятельством, что ни Андрею, ни тем более Крытому ее излияния совершенно неинтересны.
Сын Виктора Семеновича появился в комнате и, увидев Рублева, проронил смущенное «здрасьте».
– Здравствуй, – с интересом разглядывая Хлюздина-младшего, ответил Григорий.
– Вот, зашел узнать, не нашлась ли Катя? – пробормотал Андрей.
– Ох, сыненька! Пока ничего нового… – Галина Захаровна снова принялась причитать, и Григорий уже начал подумывать, а не пора ли ему прощаться.
Закончила болтливая бабка на совершенно неожиданной ноте.
– Андрюша, чаю будешь? – спросила она Хлюздина и тут же запоздало добавила, обращаясь к племяннику: – Гриша, чайку?
И тот и другой отказались.
– Я слышал, у твоего отца тоже неприятности, – осторожно заметил Крытый.
– Да, вся партия машин безнадежно уничтожена, – трагическим голосом, каким обычно дикторы телевидения оглашают траур по известным политикам или артистам, отозвался Хлюздин-младший.
– Это что же, он теперь работать больше не будет? – сделала свой вывод пытливая бабка, забыв о собственном горе и внимательно ожидая, что ответит Андрей.
– Ну, я думаю, не так все скорбно. Погибли только оборотные средства. Что-то у отца наверняка в заначке есть. Да и страховка должна помочь. Так что думаю, старик справится.
Сказав это, Андрей важно поднялся и распрощался с Рублевым.
«Страховка?! Вот как! Тачки, оказывается, застрахованы!» – поразился Крытый, но вида не показал. Он вообще никак не прореагировал на слова Хлюздина-младшего и поднялся следом за ним.
– Григорий! – услышал он требовательный голос Галины Захаровны. – Не уходи! Я забыла тебе сказать, что до твоего прихода звонил кто-то из твоих приятелей и просил передать… Подожди, я закрою за Андрюшей дверь, – перебила старуха сама себя и пошла провожать обожаемого ею мальчугана.
Крытый принялся гадать, кто же мог звонить ему на эту квартиру?
* * *
Когда Хомяк ходил за водкой в магазин, он все же не удержался и завернул в знакомую забегаловку. Бармен по-приятельски кивнул ему головой и вновь уставился в телевизор.
– Что нового? – вяло спросил у него Хомяк, подходя к стойке.
– Вон, девка пропала. Наверное, дочка какого-нибудь крутого мужика!
– Почему ты так решил? – поинтересовался бандит.
– Двадцать штук баксов за нее дают! Вон, смотри!
Хомяк перегнулся через стойку и от удивления открыл рот. На него с фотографии на телеэкране смотрела маленькая скрипачка, застенчиво улыбаясь.
– Сколько, ты говоришь, за нее дают? – хриплым голосом спросил Хомяк у бармена.
– А что это ты так заволновался? Видел, что ли, где? – поинтересовался тот.
– Я?! Нет! – спохватившись, отрицательно закачал головой похититель. – Просто мало ли чего!
– Двадцать штук зеленых, – ответил работник стойки, и Хомяк невольно присвистнул. Таких денег он себе даже представить не мог.
«Запомните телефон, по которому вы можете обратиться, если вам станет что-либо известно о пропавшей девушке…» – произнесла телеведущая, и Хомяк весь обратился в слух.
Постаравшись запомнить телефон, похититель выпил сто граммов, потрепался с барменом о том о сем и с показным спокойствием вышел из забегаловки. Едва скрывшись за углом, толстяк быстро засеменил по направлению к своей девятиэтажке. Желая сократить путь, он полез прямо через гору строительного мусора и в одном месте чуть не упал. Хомяк усилием воли заставил себя успокоиться и не торопиться, но все же ему до смерти хотелось скорее поделиться своим открытием с приятелем.
Он уже подскочил к подъезду, когда услышал за спиной негромкое:
– Хомяк, постой!
«Черт, все же засек, что я из дома смотался!» – подумал толстяк, но тут же выкинул эту мелочь из головы. Когда Вареный узнает о двадцати штуках баксов, ему не до того будет!
– Слушай, Вареный, я такую вещь узнал…
– Не тарахти, – осадил его старший, по привычке озираясь по сторонам. – Если ты о награде за нашу музыкантшу, то я уже знаю!
– А он нам всего по штуке баксов кинул! – возмутился скупостью заказчика Хомяк.
70 
