Особенно,... 
31 
— Алиция, тебе пора спать, — вдруг забеспокоилась Зося. — Уже первый час, утром ехать в Виборг…
— Как же я могу спать, когда в этом доме каждую минуту что-нибудь случается! Может, тут часовая бомба лежит или ещё какое-нибудь свинство?
— Посмотри под своей кроватью и в машине…
— Кстати, где Торстен? — вспомнила Алиция. — Когда он поехал? В девять? Где он столько времени пропадает?
— Дорога в Копенгаген — полчаса, найти станцию обслуживания, подождать, поменять масло…
Специалист по шкафчикам наклонился и шепнул что-то г-ну Мульгору. Тот забеспокоился.
— Автомобиль номер пани какой есть? — обратился он к Алиции.
Алиция поглядела на него, потом на карточку, прицепленную к стеллажу.
— ВМ 18-235. А зачем?.. Что случилось?
Г-н Мульгор поставил номер по-датски и посмотрел на специалиста. Тот взглянул на него. Оба выглядели довольно ошарашенными.
— Нехорошо, — задумчиво сказал г-н Мульгор. — Очень плохо. Великий огонь на автостраде, автомобиль «вольво» ударил в цистерну с бензином, номер есть очень похожий…
— Торстен!.. — вскричала побледневшая Алиция.
Мы мигом сорвались с мест. Третье покушение за один день, это, пожалуй, чересчур! Специалист сказал что-то по-датски, и Алиция окаменела.
— Что он сказал, — заорала Зося, тряся её за плечо. — Что он там говорит?!
— Обугленное тело внутри автомобиля, — перевёл, полный сочувствия, г-н Мульгор.
Через несколько минут мы уже мчались к месту катастрофы в машине г-на Мульгора. На протесты покидаемых Бобуся и Белой Глисты никто не обратил внимания. Бобусь в роли незадачливой жертвы стал для нас неиссякаемым источником радости, уборщица была человеком чужим, но Торстен — близкий, знакомый, милый!.. Его смерть, такая ужасная, — это был уже предел безобразия.
Авария произошла на развилке шоссе. Случайные свидетели дружно подтвердили, что цистерна с бензином, выезжавшая с дороги в Хельсингер, притормозила при виде мчавшегося из Копенгагена «вольво». «Вольво» же, вместо того чтобы обогнуть её, понёсся вперёд и врезался прямо в цистерну. Пожар вспыхнул сразу.
Народ на шоссе ещё толпился, хотя огонь уже погасили — что ж, подобные зрелища бывают не каждый день! На машину Алиции страшно было смотреть. Труп уже погрузили в одну из санитарных машин, к другой было не протолкнуться.
Алиция всю дорогу лязгала зубами, а теперь перестала владеть собой окончательно. Она ревела, вырывалась из объятий Зоси и, совсем одурев, кидалась грудью на толпу у «Скорой», заметно увеличивая и без того немалую суматоху. Зеваки, привлечённые её воплями, отхлынули от второй машины. За их спинами я увидела Торстена, живого, здорового, разве что слегка помятого.
Я локтями растолкала полицейских и настигла скандалившую Алицию.
— Успокойся! Пойдём отсюда! — орала я, пытаясь вывести её из толпы. — Перестань оплакивать чужих, у тебя своих навалом! Торстен жив!!!
Алиция послушалась, бросила с трудом завоёванное место и… увидела Торстена. Торстен кротко позволял себя ощупывать, обцеловывать и тискать, только что-то взволнованно выкрикивал по-датски. Недовольный врач и полиция всеми силами пытались вырвать его у Алиции и запихнуть обратно в санитарную машину. Настоящее чудо, что они не разорвали его надвое! Сцена эта эффектно освещалась понатыканными всюду прожекторами.
— Он говорит, что кондрашка хватила рулевое управление, — уже на обратном пути объяснила нам Алиция. — Водитель — своё, а колёса — своё. Он уже ничего не успел сделать, это было перед самой цистерной, только снял ногу с газа. Очнулся через какие-нибудь полчаса, сейчас совсем хорошо себя чувствует. Но в больницу его все-таки забрали — боятся сотрясения мозга.
— Чей же в таком случае труп?
— Совершенно чужой мужчина. Они встретились на станции техобслуживания, у того сломался автомобиль, и Торстен взялся подвезти его в Аллеред.
— Ужасно! Невинный человек!.. Наверное, ему было предназначено…
— А шофёр цистерны? Он жив?
— Жив, только обожжён, он тоже вылетел на другую сторону. Торстен говорит, что это было сделано специально.
— Возможно. Убийца, пока на тебя охотится, прикончит половину человечества. В конце концов на свете останетесь только ты, он и тараканы.
— Почему тараканы?
— А тараканы останутся даже после термоядерного взрыва. Впрочем, не знаю, может быть, не тараканы, а клопы. Во всяком случае, какие-нибудь несимпатичные твари.
31 
